— Может быть, да, может быть, нет. — Карбони смотрел прямо перед собой, пока говорил, и видел высохшую, костлявую женщину в черном, которая тихо шептала что–то у алтаря.
— Такое собрание — это фарс, болтовня людей, которые словопрениями хотят сделать все, чтобы избавиться от ответственности и взвалить ее на мои плечи.
— Они достаточно широкие для этого, — хихикнул Веллоси. — Вам следует работать в Виминале, быстро научитесь тогда распознавать, что нормально, а что приемлемо.
— Мы разрешим этой женщине Тантардини поговорить с ее любовником? — Голос Карбони теперь звучал резче, лицедейство было окончено. Веллоси ответил ему, и тон его был совсем иной: улыбка увяла, в голосе звучала свирепость.
— Я ненавижу эту суку. Поверьте мне, дорогой друг, я ее ненавижу. Я молюсь Иисусу сладчайшему, чтобы мы могли убить ее на улице.
— Понятно, но помочь этому нельзя.
Веллоси спросил отрывисто:
— Что вам нужнее всего?
— Сейчас у меня ничего нет. Я только знаю, что рано утром Баттистини был недалеко от Рима. Я знаю, что он перемещался. У меня нет надежды на то, чтобы добраться до него раньше, чем завтра утром.
Его решимость, казалось, иссякла.
— Итак, вы должны выследить и найти его. Если сука будет здесь и поговорит с ним, у ваших инженеров будет возможность...
— Так она должна с ним поговорить?
— Вы должны ее заставить. — В голосе Веллоси появилась ворчливая нота, как если бы их разговор дошел до непристойностей.
— Если бы я попросил ее об этом, — она плюнула бы мне в лицо.
Карбони оглянулся в ответ на протестующий кашель тех, кто возражал против повышенных голосов, вторгавшихся в их молитвы. Он встал, Веллоси последовал его примеру, вместе они прошли по боковому проходу между колоннадой и стульями.
— Что бы вы ей сказали?
— Это вам решать.
— Я пришел за помощью, Веллоси.
— Я не могу вам помочь. Вы должны сообразить, вычислить ее, когда увидите. Когда вы ее увидите, поймете, почему я не могу вам помочь.
Теперь на Веллоси не действовала тишина церкви.
— Она отрава, и вы должны понимать, какие последствия повлечет за собой то, что вы включите ее в свою игру.
Карбони так же внимательно смотрел на Веллоси, как тот на него, пока они стояли в огромных раскрытых дверях. Маленькая и пухлая фигурка, которую подавляли рост, открытое и волевое лицо коллеги. С минуту он взвешивал свои слова.
— Она заставляет вас нервничать. Даже из своей камеры в Ребиббиа она вас пугает.
Ни возражений, ни изъявлений протеста не последовало. Веллоси просто сказал:
— Будьте осторожны, Карбони, помните, что я вам сказал. Опасайтесь этой суки.