— Мне кажется, не только из-за семейных неурядиц, — сказал Аверин. — Ты же Саньку знаешь. Помнишь историю с мебельным магазином? Тогда очень переживал. Говорил: уйду из милиции!
С год назад Ольхов зашел по каким-то делам в мебельный магазин. При нем продавали набор импортной мебели. Покупал якобы ветеран войны. Саша заподозрил спекуляцию и решил проверить. Продавцы пожимали плечами, мы ничего не знаем. Директор магазина куда-то подевалась, а грузчики тем временем шустро перекидывали ящики в кузов машины. Водитель уже трогался, когда Ольхов выдернул ключи зажигания.
Покупатель, не похожий на ветерана, перепугавшись, признался, что договорился насчет мебели через грузчиков и заплатил им триста рублей. Потом опомнился и стал все отрицать. Появилась директор магазина и, не заводя разговора с Ольховым, тут же позвонила в исполком и начальнику милиции. Сообщила, что в магазин заявился какой-то милиционер, похоже, выпивши, устроил скандал, сует под нос удостоверение. Приезжайте разберитесь!
Приехал замполит Лисянский. Мебель действительно была оформлена на ветерана, хотя продавали ее явно налево. Лисянский извинился перед директором и увез Ольхова в горотдел. Бондарев оглядел тогда злого, взъерошенного Саню.
— Хуже пацана! Никаких доказательств, одни амбиции — и скорее кулаками махать.
— Весь город знает, что в нашем мебельном магазине хорошей мебели без переплаты не возьмешь, — хмуро возразил Ольхов. — Там целая воровская шайка. Половина грузчиков — ранее судимые. Почему не направите в ОБХСС? Ведь не первый раз об этом магазине речь ведем!
Лисянский, как всегда, смотрел поверх очков в сторону и говорил Сергееву:
— Правильно насчет амбиции замечено. Заелись некоторые наши перспективные работники. Один Ольхов за правду-матку в бой идет, а мы так себе! Лучше бы, Александр Иванович, в семье порядок навели да задания как следует выполняли. В городе кражи каждый день, а он, видите ли, продажу мебели контролировать решил.
Лисянский продолжал говорить, а Сергеев, присутствовавший при разговоре, вспомнил, что замполит недавно купил чешский кухонный гарнитур. Наверное, в этом же магазине. Иль прямо с базы. Вот спросить бы!
Этого Лисянский ему не простит. Зло подумал: «Вот лицемер!» Не выдержав, перебил Лисянского:
— Может, хватит, Вадим Борисович! Ольхов не мальчик, сам все понимает. Там действительно целый шалман. С людей три шкуры дерут, а от начальства дефицитом откупаются.
Посмотрел на Лисянского. Тот протирал очки.
— Я позвоню в отдел торговли. Пусть разбираются, у нас своих дел хватает.