Расследовать странное снижение активности Нереальности и количества прорывов — вот зачем прислали этих мальчишек, которые только-только вступили в Отдел.
Ха!
Война бы посмотрел, как вытянулись бы рожи в инквизиции и главном управлении, узнай там, что поголовье мервей в данном районе исправно уничтожается двумя мортами. А все ради блага «Владыки», отца его за ногу!
Рыжий скривился, вспомнив тот день, когда Саломея втянула его во все это сумасшествие.
И хуже того, он ведь втянулся!
Наверное, во всем можно было смело винить скуку. Война уже на стенку лез через пару месяцев, прошедших с того момента, когда Саломея, окончательно попрощавшись с крышей, принялась таскаться за Ионовым, спеша уберечь «драгоценного Владыку» от всего на свете, начиная с голодных мервей и заканчивая косо посмотревшим на парня преподавателем.
В Крыле Ворона Саломея появлялась набегами и навещала исключительно лаборатории Воронцова и Чумы, вернее, то, что от них осталось. Задерживалась ненадолго, чтобы проверить очередную идею по возвращению Ионову данума, и снова спешила в мир живых.
И вот в один далеко не прекрасный день Война решил последовать за мортой. Исключительно, чтобы поржать над тем, как она нянчится с человеком. Ну и, может быть, найти парочку нерилов, чтобы надрать им задницы. Саломея обнаружилась в парке неподалеку от здания факультета на Малой Пироговской, в густом кустарнике, окружающем пруд. Владыка вместе с друзьями изволил прогуливать клиническую психологию, и морта благоговейно смотрела, как лениво Ионов потягивался на лавочке, о чем-то споря с Матвеевым.
— Данум скрой, мясо, — не отводя взгляда от Игоря, посоветовала Саломея, — тебя могут засечь.
Присмотревшись к троице, Война в очередной раз убедился, что в девчонке силы имелось кот наплакал, а у парня, владеющего огненным данумом, уровень способностей был посредственный.
— Да пошла ты, — привычно поздоровался Война, но силу скрыл.
Сидеть в засаде было неудобно и еще более скучно, чем пытаться подглядывать за подопечными Смерти. За пару минут рыжий израсходовал весь словарный запас, обломал почти все ветки кустарника, несколько раз толкнул не отреагировавшую на это безобразие Саломею, и от нечего делать уставился на Ионова.
Что-то было не так.
Война не мог этого понять, но инстинкты просто кричали, что Саломея, привыкшая опираться на логику, упустила из виду нечто очень важное. Рыжий еще раз вгляделся в человека, но тот действительно был пуст — от гигантского данума внутри Ионова не осталось даже воспоминания. Но…
Это «но» царапалось в мыслях морта острыми когтями, заставляя вглядываться еще глубже и пристальнее.