думаю я.
Пожалуйста, уйди отсюда. Но она все равно идет ко мне навстречу.
– Дорогая, ты ошиблась адресом, – говорит она, злобно таращась на меня из-под своей бейсболки.
– Что, прости?
– Ты так усердно притворяешься, что занимаешься спортом… или что вы там должны делать.
– Тебе-то откуда знать?
– О, я много о чем знаю. – Она пожимает плечами. – Например, о том, что Клинт никогда в тебя не влюбится, что бы ты там себе ни воображала.
Я распахиваю глаза, словно сама мысль об этом меня шокирует.
– Это не… я не… у меня…
Но почему-то на сей раз я не могу произнести этого слова. Бойфренд. Вот просто не могу, и все. Как айпод не может проигрывать старые виниловые пластинки. Я так стараюсь придумать, как ей объяснить, что она не права… Мне даже в голову не приходит, что я могла бы просто сказать, что это не ее собачье дело.
– Он – порченый товар, – сообщает она. – Неспособен любить.
Она поворачивается прежде, чем я успеваю отодрать язык от неба.
Бойфренд. Это слово просто отказывается звучать в сладостном воздухе летней ночи.
Стоит такая тьма, что на обратном пути на курорт я чувствую себя ослепшей. Грузовик Клинта дребезжит и так подпрыгивает на кочках, что мне приходится схватиться за торпеду.
– Не переживай, – говорит он. Голос его откалывает кусочки от неловкой тишины, что сопровождает нас от самого Бодетта. – Он нас довезет. Я знаю, что мой грузовик выглядит неважно…
– Нет… Я люблю твой грузовик, – возражаю я.
Или, если быть честной, я люблю находиться внутри. Потому что сижу рядом с Клинтом, и от предвкушения у меня кружится голова. Легкие жжет адреналин – так, как не случалось с того времени, как я покинула баскетбольную площадку.
Боже, я так скучала по этому ощущению. И мне хочется еще.
Клинт со смехом фыркает:
– Да, он просто сама элегантность.
– Нет, ну серьезно. – От нервов на меня нападает болтливость. – Я прямо вижу, как ты ездил на нем в разные места. На рыбалки. Ночи под звездным небом, руки закинуты за голову…
Голос у меня замирает: я смотрю сквозь лобовое стекло на мигающие звезды. Я вглядываюсь в одну из небесных пылинок: звезда Челси Кейс. Ее мерцание превращается в злобный прищур. Она обвиняет меня в ужасных проступках. И она права.
Но вместо того чтобы смутиться, я представляю, как кладу эту идиотскую звезду в рогатку и пуляю ей в другую галактику.
Когда мы приходим к четвертому коттеджу, Клинт раскрывает скрипучую дверь со стороны водителя.
– Я открою, – говорит он, когда я хватаюсь за ручку своей двери. – Подожди.
Он спешит к противоположной стороне машины, и раздается точно такой же скрип, словно в ответ на первый.