А у Анны дядька, двоюродный брат матери, не последний человек в теневом бизнесе, обещал помочь будущему зятю. Аня домашняя девочка, строгое воспитание, из нее получится отличная жена, родит детей, будет следить за домом. Андрей всегда знал, что нравится ей. А про Машу и говорить нечего, Маша в другом приоритете, должна же быть у мужчины отдушина.
Он с первого дня положил глаз на красивых беленьких девчушек, берег их для себя, и сейчас собирался оставить себе обеих. Аню для семьи, а Машу «для души». Андрей был уверен, что легко потянет и семью, и любовницу.
Нет, он конечно, предвидел, что Маша расплачется, но ее слезы легко было осушить. Чего Андрей никак не ожидал, так это того, что Анна вздумает трепаться. Он же просил ее молчать пока. Он же объяснил! Черт бы ее побрал!
Когда она, бесхитростно глядя не него прозрачными глазами невинности, выдала, что Маша теперь все знает, еле сдержался, чтобы не заорать:
- Какого хрена! Я же просил!
Но вместо этого Андрей снисходительно улыбнулся будущей жене и мотнул головой:
- Иди за стол.
- А ты? - и взгляд такой цепкий проскочил у Анечки, что он впервые заподозрил, а так ли бесхитростна девочка?
- А я сейчас, только носик попудрю, - отшутился и пошел к туалетам.
Знал же, что у Машки наверняка сейчас истерика. А он терпеть не мог бабские истерики. Хотел успокоить, поговорить, просто поговорить. По-людски. Она бы поняла, должна была понять. А вышло как вышло. Его самого так вштырило от всего этого, руки до сих пор тряслись.
Когда уходил, Мария вроде успокоилась, уж он постарался сразу все ненужные моменты отрубить, но и ясно дал понять, что у них ничего не изменится. Как она имела его член, сколько хотела, так и будет. Всегда. В конце концов! Он же собирался дать ей все и даже больше!
Вроде же объяснил.
Но как червяк в душе ворочался, рождая беспокойство. АМашка все не шла. Не смог за столом высидеть, пошел вытаскивать ее из туалета. И опоздал.
Злой как черт, Андрей готов был сорваться искать Машку. Но Аня как специально повисла на нем, тащила танцевать. Сказала, что Маша звонила ей, передала, мол, плохо себя чувствует, гуляйте без нее. Уговорила. Скрепя сердце, Андрей вернулся в зал.
Потом он несколько раз набирал Машку. Абонент недоступен.
Пальцы скрючивались от нервности, так и хотелось надавать ей по заднице. Умом понимал, что девчонке сейчас лучше побыть одной, переварить, успокоиться. Но завтра...
Завтра с утра она у него получит!
Однако телефон Марии так и не включился. Он звонил и ночью, и с утра и потом еще несколько раз, пока к ней ехал. А там закрыто, дома никого.