— Примесь фазонита? — с любопытством переспросил Стайл. — Я не знаком с таким металлом.
— Это не совсем металл, это минерал. Тебе он известен под названием протонит.
— Протонит! — воскликнул Стайл. — Энергетический минерал! А я думал, что он существует только на Протоне!
— Он существует и здесь, но в другом аспекте, как и все вещи на свете. Разве тебе неизвестно, что фазонит — фундаментальное хранилище магии на нашей планете. На Протоне он всего лишь источник физической энергии, здесь же — источник магической силы. Всякое магическое действо подпитывается энергией, исходящей от фазонита, но запасы его на нашей планете так велики, а настоящих Адептов так мало, что источники эти иссякнут не скоро. Они будут существовать бесконечно долго.
— Но на Протоне его добывают в колоссальных количествах и экспортируют с ужасающей скоростью!
— Они там все безумны. За декаду они бездумно расходуют столько энергии, сколько хватило бы на годы и годы.
Значит, у Фазы есть шанс просуществовать значительно дольше Протона, понял Стайл. Стало быть, Фаза более подходящее место для жизни, чем Протон. Почему же тогда Пирефодж толковал о грядущей кончине Фазы и намекал на его, Стайла, предопределение в этом событии? Он чувствует что-то неладное, этот мудрый чародей-эльф, потому и беспокоится. От этого беспокойства он и пошел на откровенное признание. Что случится, если на Протоне истощатся запасы протонита? Начнут ли граждане пересекать Занавес, чтобы пополнить свои запасы фазонитом? Если так, то грядет страшная беда, потому что Граждане ни перед чем не останавливаются, когда речь идет об удовлетворении их потребностей. Только уничтожение возможности перехода из одного мира в другой сможет предотвратить катастрофу на Фазе, помешает им сожрать Фазу, как они сожрали Протон. Но как можно неосязаемый эфемерный Занавес уничтожить или передвинуть?!
Размышляя так, Стайл собрал из составных частей Платиновую Флейту. Это был самый красивый инструмент, какой Стайл когда-либо видел. Он торжественно-медленно поднес ее к губам.
— Можно? — спросил он Пирефоджа.
— Можно. Покажи все свое искусство, что только в твоих силах. Мы никогда не слышали ее голоса. Мы не умеем играть на ней. Только смертный сможет это сделать, а мы — духи…
Коснувшись мундштука губами, Стайл пробежал пальцами по клавиатуре и сделал пробный звук. Но какую же чистую, певучую, невыразимо нежную ноту издал инструмент! Вырвавшись на волю, мелодия полетела над поляной, и все эльфы замерли, прислушиваясь к таинственным звукам. И даже уши Нейсы встали стрелками, а Голубая Леди, будто волшебный ветерок овевал ее, стала казаться воздушной, неземной, чистой, как бриллиант, и благородной, как драгоценный металл. А Флейта все пела. Исступленно, восторженно. Ни один инструмент не мог бы издавать такой чистоты звуки, как эта волшебная дудочка.