Мердок хорошо знал лестницу, начинавшуюся сразу за парадной дверью, и хотя он не поднимался по ней выше четвертого этажа, в конторе Тома Брэди на третьем этаже бывал неоднократно.
Он чувствовал, как крупные капли пота покрыли его лоб, а дождь ударяет его по непокрытой голове, пока доставал из машины фотоаппарат и прочие принадлежности, потом он уже бежал по тускло освещенной лестнице, перепрыгивая через ступеньки, со страхом думая, что могло случиться с Томом, и отгоняя дурные мысли.
«Не может быть, не должно быть, чтобы это был Том, — повторял он про себя, как будто хотел кого-то убедить. — Нет, нет!»
Он добежал до третьего этажа и увидел множество различных дверей, верхняя часть большинства из них была из матового стекла. И только сквозь одно проходил свет — слева, в самом конце.
То, что увидел Мердок, когда распахнул дверь, запечатлелось у него в памяти на долгие годы. Он не сразу мог осознать, что случилось, и в течение какого-то времени действовал совершенно автоматически, находясь в шоковом состоянии.
Сама контора не изменилась — просторная комната с двумя обычными письменными столами, в углу перегородкой было отделено местечно «для совещаний». Помимо простых канцелярских стульев, тут стояла пара кресел, небольшой диванчик и стол, на который были водружены два металлических шкафа для бумаг, покрашенных зеленой эмалью. И даже в самый первый, жуткий момент, когда не хотелось верить глазам, Мердок заметил, что один ящик был раскрыт и опустошен.
Фетровая шляпа, закатившаяся в сторону, лежала на некотором расстоянии от непромокаемого плаща, который, по-видимому, был сброшен здесь. За ним, частично скрытый вторым письменным столом, лежал на спине человек. Один из офицеров встал возле него на колени, тогда как второй склонился над телефоном. На диванчике, опершись локтями в колени и повесив голову, сидел Френк Кэрби.
В самое первое мгновение, когда Мердок переступил через порог, в помещении царила мертвая тишина. Все трое взглянули на него, офицеры — моментально, Кэрби не сразу и, казалось, офицер, находившийся возле Тома, покачал головой и сказал своему напарнику:
— Он мертв.
— Ты его знаешь? — спросил второй.
— Том Брэди. Он множество лет проработал в 61-м участке, прежде чем перейти в управление. Звони-ка живее.
Он поднялся с колен, отряхнув брюки, склонил голову и заговорил недовольно, даже осуждающе:
— Вы ведь Мердок из «Курьера»? Черт возьми, как вы здесь так быстро очутились?
— Услышал сообщение по радио… Узнал вашу машину и поехал следом.
То, что он делал после этого, он и сам не мог объяснить. По-видимому, он действовал в шоковом состоянии. С одной стороны, он поверил словам офицера, но в то же время внутренне не мог согласиться с тем, что Том Брэди умер. Эта внутренняя борьба не помешала ему заняться привычным делом, доведенным за многие годы почти до автоматизма.