— Внимание! — громко крикнула Кэтрин. — Скромная человеческая женщина готовится исполнить неприличный человеческий танец под названием стриптиз, который не стоит наблюдать ни одному достойному созданию.
— Чудно! — так же громко объявил Леспок. — Как недостойный мужской образец, то есть фавн, просто не могу этого дождаться!
Потом Ромашка начала танцевать, переступая с ноги на ногу и виляя попой. Получалось неплохо; помог опыт доставки мужчинам дневных грёз. Она задрала ногу так, что та обнажилась до колена. Сандалеты всё ещё защищали её ноги, так что споткнуться Ромашка не могла и показывала ровно столько, сколько считала нужным.
— Отвратительно! — заявила Кэтрин ханжеским тоном.
— Ещё! Ещё! — выкрикнул Леспок.
Ромашка крутанулась на месте, отчего её юбка красиво взвилась вверх, открывая оба колена.
— Прекратите сейчас же это низкое зрелище! — сказала Кэтрин, отлично подражая голосу взрослой женщины. — Разве вы не понимаете, что это могут увидеть дети?
— Ну и что? — с нарочитой безответственностью отмахнулся Леспок.
Каменистая земля слабо задрожала. Одно из двух: либо земля сама была шокирована подобным танцем, либо к ним издалека приближался огр.
Ромашка взялась за край прозрачного платка, которым покрыла голову, и сдёрнула его вниз. Затем взметнула в воздух, куда он воспарил, чтобы тут же рассеяться, как дым.
— Недостойное обнажение! — продолжала возмущаться Кэтрин.
— Сними с себя всё! Сними! — дико горланил Леспок, усевшись на землю.
Её поверхность подрагивала всё более ощутимо, как будто по направлению к ним медленно топало что-то большое и тяжёлое.
Ромашка расстегнула блузку и бросила её фавну, который поймал её и понюхал так вульгарно, как только мог. Вообще-то это была очень симпатичная блузка со слабым ароматом свежескошенного сена. Естественная материя кобылкиной души. Потом она растворилась, потому что, конечно же, часть Ромашки не могла существовать отдельно от целого.
— Абсолютно отвратительно! — провозгласила Кэтрин.
— Божественно! — искренне восхитился он.
Теперь Ромашка танцевала в узком красном топе, который в её лошадином обличье легко мог служить недоуздком, и юбке. Она выглядела очень мило. Маленькая из-за недостаточного количества душевной материи, но хорошо сформированная, а тесный топ намекал, что дальше последуют ещё более соблазнительные вещи. Особенно, когда они покачивались с ней в ритм. Леспок был заинтригован даже несмотря на то, что она всего лишь разыгрывала спектакль. Было в одежде нечто, превращающее интересные аспекты в аспекты волнительные.