придумывал. Мир вообще никак не существует вне человеческого воображения. Он весь — призрак, в древности его таковым и считали, всю эту лепоту, в которой мы живем. Мир управляется призраками. Мы видим то, что видим, поскольку призраки нам это
показывают — призраки Моисея, Христа, Будды, Платона, Декарта, Руссо, Джефферсона, Линкольна, снова и снова. Исаак Ньютон — очень хороший призрак. Один из лучших. Ваш здравый смысл — просто-напросто голоса тысяч таких призраков прошлого. Призраков, и только их. Призраков, что пытаются найти себе место среди живых.
Джон не отвечает — видать, задумался. А Сильвия распалилась.
— С чего ты все это взял? — спрашивает она.
Ответ готов сорваться у меня с языка, но я передумываю. По-моему, я уже и так перегнул палку, а то и вообще ее поломал. Хорошего понемножку.
Немного спустя Джон произносит:
— Отлично, что мы опять в горах.
— Да, неплохо, — соглашаюсь я. — За это по последней!
Мы допиваем бутылку и расходимся по номерам.
Крис идет чистить зубы, но душ обещает принять завтра — и я на сей раз спускаю ему с рук. По старшинству захватываю постель у окна. Когда свет погашен, Крис говорит:
— Теперь расскажи о призраках.
— Я же только что рассказал, во дворе.
— Нет, ты расскажи по-настоящему.
— Это была самая-пресамая настоящая история о призраках.
— Ты же меня понял. Другую расскажи.
Пытаюсь вспомнить что-нибудь попривычнее.
— В детстве, Крис, я помнил много, а теперь все забыл. Пора спать. Нам всем рано вставать завтра.
Тихо, если не считать сквозняка в щелях жалюзи. Меня успокаивает и убаюкивает эта мысль: вот ветер несется к нам по открытым равнинам прерий.
Ветер крепчает и слабнет, крепчает и вздыхает, и слабнет вновь… из такой дали прилетел.
— А ты сам знал призрака? — спрашивает Крис.
Я уже почти сплю.
— Крис, — отвечаю я, — у меня однажды был приятель, который всю свою жизнь только и делал, что охотился на призрака, и в итоге лишь зря потратил время. Поэтому спи.
Ошибку осознаю слишком поздно.
— А он его нашел?
— Да, Крис, он его нашел.
Хоть бы Крис слушал ветер, а не задавал вопросы.
— А потом что сделал?
— Проучил его хорошенько.
— А потом?
— А потом сам стал призраком.
Я с чего-то решил, что Криса это убаюкает, но нет, и я сам просыпаюсь.
— А как его зовут?
— Ты его не знаешь.
— Ну как?
— Не важно.
— Ну все равно — как?
— Поскольку, Крис, это не важно, его зовут Федр. Ты такого имени не знаешь.
— Это его ты видел на мотоцикле под дождем?
— С чего ты взял?
— Сильвия сказала, что ты увидел призрака.
— Это она так выразилась.
— Пап?
— Крис, пусть это будет последний вопрос, а то я рассержусь.