– Да. И решил сам заехать к вам с утра пораньше.
– Или с вечера попозже? – заметила я синие круги у него под глазами. Хотя они были такого размера, что имело смысл говорить уже о глазах над кругами.
– Неважно.
Но во мне уже проснулся вечный женский инстинкт бабы-яги. Накормить, напоить, искупать – и сожрать.
– Константин Сергеевич, я еще на завтракала, так что вы присоединяетесь ко мне. Возражений нет?
Все было объявлено настолько категоричным тоном, что ИПФовец не удержался от фырканья.
– Юля, у меня ночная работа, вы знаете.
– Значит, ужинать. У вас очень нервная работа, сплошные сволочи. – При этих словах полковник Расплылся в улыбке. Надеется, что я осознала свои заблуждения и рванусь под крылышко ИПФ? Рано радуешься. Не дождетесь, паразиты! Что-то подсказывало мне, что в ИПФ тоже полно паразитов и сволочей. Профессия такая. Вступаю я в это ИПФ. И что? Вампиры-то из моей жизни никуда не денутся – вот и получится, что число сволочей удвоится. А я что – камикадзе – добровольно голову в петлю совать!? – Проходите, полковник. Вы знаете, где ванная? Мойте руки.
– Знаю. Сейчас, минуту…
– Не разувайтесь. Проходите в обуви, Константин Сергеевич. Чем вас кормить?
– Да ладно вам, Юлия Евгеньевна. Обойдусь.
– Значит, бульон, бутерброды, котлеты. Настоящий кофе не обещаю, но растворимый я вам разболтаю. Не спорьте.
– Юля, вы…
Я вздохнула, а потом просто потянула полковника за руку.
– Шнеллер, шнеллер… Все равно я с вами ни слова не скажу, пока обедом не накормлю. Или для вас это будет ужин?
– Будет. Кормите, если по-другому не отстанете.
– Можно подумать, я вам первая позвонила! Это вы меня нашли, вам и начинать.
– Ой ли? Юля, что происходит в городе? Какую силовую акцию задумал князь и против кого?
Я быстро сервировала стол и подвинула к Константину Сергеевичу здоровенную бульонницу.
– Начните с бульона, а потом закусите бутербродами. Это сложно объяснить.
Я уже решила, что буду говорить Рокину. Только часть. Про моего брата. Того не жалко.
– А все-таки?
– Вы знаете, что у меня есть брат?
– Да, я в курсе. Но он ушел из дома.
– И пошел бы он к черту на рога. Не жалко. Но недавно это уродище объявилось у меня дома.
– И что?
– Вместе с пади, в которую оно (уродище) по уши влюбилось. То есть до полной потери и без того хилых мозгов.
Что такое «пади» Рокин знал не хуже меня. Он покачал головой, а потом поднял брови.
– Это ведь только часть истории?
– Остальную вы услышите, когда выключите все диктофоны.
– Юля, ну какие диктофоны?
Я фыркнула и вытащила из ящика Вадимов подарок на восьмое марта. Красная лампочка ярко мигала на хитром приборчике.