Открылась еще одна тонущая в полумраке дверь. Никто не сдвинулся с места. Вошедшая в зал Джессика сделала несколько шагов вперед и осмотрелась. Она увидела огромный стол, мужчину в капюшоне, стоящего на противоположной стороне, Приста на стуле в углу, темную фигуру за столом.
– Кто вы? – Голос Джессики дрожал, но чем это вызвано, гневом или страхом, трудно было сказать наверняка.
Как и Чарли, она сбросила капюшон.
Выражение паники на ее лице и выжидательный взгляд, направленный на него, заставили Чарли отвести глаза. Он знал, с чем ей предстоит столкнуться, какое жестокое предательство ее ждет.
Фигура за столом медленно встала, и ножки отодвигаемого стула царапнули мраморный пол. Хорошая акустика просторного зала десятикратно усилила этот звук.
Мисс Эллиндер остановилась как вкопанная.
– Джессика, – сказала женщина, сидевшая за столом.
Несколько секунд все стояли, не шевелясь.
Люсия Эллиндер повернулась лицом к своей дочери. В «Дауэр-хаусе» она показалась Присту слабой, хрупкой, призрачной и заслуживающей сочувствия. Теперь же перед ним была властная леди в расцвете сил.
– Что… что ты здесь делаешь? – Джессика запнулась, шокированная.
Люсия Эллиндер улыбнулась.
– В каком-то смысле я всегда была именно здесь.
– Но… папа…
– Он очень болен, дорогая. Очень болен. Но мы же бойцы, верно?
– Я не понимаю.
– Разумеется, понимаешь, Джессика. Ты все понимаешь.
Джессика поглядела на Чарли. Ему по-прежнему было трудно смотреть ей в глаза.
– Мне очень жаль, Джессика, – сказал он. – Это она. Она и есть Поденка.
– Похоже, вас это нисколько не удивляет, мистер Прист. – Люсия Эллиндер повернулась к нему.
Она была почти одного роста с Чарли и вид имела самый внушительный. На ней было простое закрытое черное платье с белыми оборками на манжетах.
– Я знал, что это вы, – просто сказал Прист.
– Разумеется.
– Так ты?.. – Джессика говорила тихо и словно чужим голосом.
– Да брось, Джессика! – вскричала Люсия.
Наверное, мисс Эллиндер не часто слышала от своей матери подобный тон. Она слегка попятилась в недоумении.
– Ну, конечно! – с горечью проговорила Люсия. – Разве это могла быть я? Твоя жалкая мать? Которую ты совершенно не уважала!
Потрясенная, Джессика попятилась еще дальше.
– Мама, я…
– Заткнись! Нет, Джессика, я не сержусь. Откуда ты могла знать? Твой отец был таким великим человеком, а я была всего лишь частью его длинной тени. Во всяком случае, он так думал.
– Но он… он любит тебя…
– О, какой вздор! Неужели ты в самом деле воображаешь, что браки между состоятельными людьми заключаются на основе таких нелепых понятий, как любовь? Твой отец любил меня не больше своих машин. – Люсия небрежно махнула рукой. – А теперь… – Она повернулась к Присту. – Мне бы очень хотелось узнать, к каким выводам вас привело ваше расследование, мистер Прист. Ведь моя семья как-никак обязалась оплатить ваши услуги. Возможно, нам стоит проверить, отработали ли вы наши деньги.