– То есть он ловил от этого кайф? – спросил Окоро.
– Согласно большинству источников – да. Особенно если речь шла о женщинах. Влад приказывал терзать их половые органы и заставлял матерей поедать своих собственных грудных детей. Не очень-то приятный тип.
Прист сглотнул. Если бы выпала такая возможность, он бы с удовольствием всадил кулак в рожу Майлза Эллиндера. Но ему трудно представить себе тот уровень садизма и зла, который мог побудить человека совершать зверства, описанные Джорджи.
Прист снова посмотрел на конверт в своей руке. На нем не было ни штампа об оплате почтовых услуг, ни марки, и на белой бумаге кто-то вывел от руки только одну надпись: «Присту».
– Кто доставил это письмо? – спросил он Окоро.
– «Фастлинк». Служба частной курьерской доставки.
Прист подержал конверт в руке еще несколько секунд, потом разорвал его и достал письмо, написанное на плотной кремовой бумаге. Прочел его. Потом перечел. После чего посмотрел на Винсента и Джорджи.
– Это письмо от генерального прокурора, – сказал он.
– То есть… – медленно начал Окоро.
– Да. От сэра Филипа Рена. От моего крестного.
Хейли Рен тяжело рухнула на стул перед зеркалом, перед которым наносила макияж, и всмотрелась в свое усталое лицо. Под глазами повисли мешки, а кожа, покрытая пятнами, выглядела сухой. Хейли поморщилась.
Окинула взглядом небольшой аккуратный ряд парфюмерии и косметических средств, стоящих перед ней на туалетном столике. Бо́льшую их часть ей подарила мать – духи и кремы, рекламируемые знаменитостями, о которых сама Хейли никогда не слыхала. Все это было частью безуспешных попыток родителей побудить ее приобщиться к реальности.
Перестань витать в облаках, Хейли.
Она снова слышала голос своего отца. Но как она могла оправдать его ожидания? Она была дочерью великого Филипа Рена, генерального прокурора. Юриста юристов. Как он и велел, Хейли поступила учиться на юриста, но смогла проучиться только неделю. После этого прошло уже почти восемнадцать лет. Через три года ей исполнится сорок, но в активе у нее нет ничего, разве что два неоконченных романа-комикса и работа в магазине, торгующем подержанными вещами и отдающем выручку на благотворительные цели.
И все. Вся ее жизнь пошла наперекосяк, когда она бросила университет. Жизнь, полная всяческих «не так чтобы». Девушка, которая была не так чтобы симпатичной, не так чтобы умной, не так чтобы такой же, как остальные. И не такой, какой хотел ее видеть отец. Может быть, потому что она не родилась мальчиком. Отец был с ней особенно резок, когда они разговаривали в последний раз. Он убеждал ее вернуться домой. Наверное, чтобы опять попытаться отвратить ее от Иисуса. Он злился из-за того, что Хейли вступила в Церковь Творения, но ей было все равно. Став частью маленькой паствы преподобного Мэтью, она наконец-то обрела что-то стоящее. Что-то, за что можно было держаться.