- Что-то я никак...
Кто-то стоявший чуть дальше, предупредительно кашлянул.
- Все-все док! Я заканчиваю! - человек снова обратился к парню. - Выздоравливай, Светослав. Вспомнишь потом еще что-нибудь. Сможешь рассказать
Механик закашлялся. Грудь, казалось, взорвется от боли не хуже "Аиста". Хорошо хоть недолго.
- Отдыхай, Светослав! - человек успокаивающе дотронулся до руки парня. - Я потом приду.
- Сверчок... - кашель прошел и наступило какое-то сладостное блаженство, даже боль отступила. Говорить стало легче.
- А?
- Зовите меня Сверчок. Так привычнее.
- Как скажешь. В общем, будь здоров, Сверчок!
- Спасибо!
Зашуршала ткань, пахнуло медициной. Спустя несколько минут подошел врач. Или док. В общем, тот, первый, от которого сильно пахло медициной.
- Молодец! Все хорошо Свето.... Сверчок! Сейчас поспи, потом сменим повязки.
- Господин врач, я хоть... целый?
- На удивление! Ты счастливчик, парень!
Перед внутренним взором прошла череда событий. Безумная работа в кочегарке, свет, буй... Пятна крови. Все кружилось, расплывалось, сворачивалось в спирали... Сверчок только и успел сказать.
- Похоже на то...
И почти сразу отключился, освобождаясь во сне от боли и тревог.
Снилась ему красавица Ксения, дорога. Бандиты, в которых он с удивлением узнал своих однокурсников. И огромный "Голиаф", двигавшийся почему-то через степь. Перегрузчик с оборванными шлангами гидравлики, буй, брикеты...
Молодой организм восстанавливался быстро. Дышать становилось все легче. Хуже было с левой рукой: в нее угодил кусок металла. Врач сказал, что пришлось повозиться, и что с сухожилиями все прошло лучше, чем ожидали. В общем, док пообещал, что рука будет работать как прежде, только шрамы останутся. А пока приходилось терпеть громоздкую металлическую конструкцию, фиксирующую срастающиеся кости. Помесь рыцарской перчатки и птичьей клетки помогала руке хоть как-то действовать.
А вскоре сняли повязку с глаз. Оказалось, что койка стоит в небольшой светлой палате. В стене - довольно большое прямоугольное окно с закругленными краями. Рама проклепана по периметру, словно это иллюминатор. И дверь так же сделана, хотя и казалась слишком хлипкой для судовой, но кто знает. Суда разные бывают... У Сверчка екнуло внутри: "Голиаф"! Его, наверное, лайнер подобрал, а это госпитальная каюта. Впрочем, неизвестно. Время покажет.
- Привет, выздоравливающий! - дверь сдвинулась в сторону и в палату вошел человек. Молодой человек. Хоть вошедший и улыбался, но глаза оставались серьезными, внимательными, цепкими, словно он служил в каком-то неприятном ведомстве: в тайной полиции или в разведке. При этом, человек не выглядел воякой, как Наставники по военной подготовке. Скорее, как человек, готовый к любым сюрпризам.