В какой-то момент механик заметил висящий на одной из колючек блестящий серебристый ключик. Молниеносным движением Сверчок схватил его, сунул в оказавшуюся поблизости скважину и повернул. Он чувствовал, что оцарапал руку, но яда уже не было видно. А через мгновение все колючки со страшным грохотом втянулись в ствол. "Кинжалы" под ногами тоже перестали шевелиться. Еще через секунду заколебалась исчезла и солнечная поляна. Механик стоял около цилиндров в дрожащем от вибраций парома машинном зале. Все тело болело. Он с удивлением обнаружил, что все еще сжимает рукоять детонатора. Потребовалось немало сил, чтобы разжать обожженные пальцы. Было чертовски больно, хотелось сунуть кисть под холодную воду. Но сейчас важнее всего запустить паром и прекратить раскачку клети.
Сверчок побежал к щиту. Хотя бегом такое передвижение можно было назвать только условно. Зал трясся и раскачивался, приходилось все время хвататься за поручень, чтобы не упасть. Почти как в бурю на "Аисте", когда отключали вихри для каких-либо работ. Только тогда к качке добавлялись потоки соленой воды, обдававшие с ног до головы. Благодатной холодной воды, которая снимает боль от ожогов. Но здесь боль. И страх, который надо преодолевать всякий раз, когда отпускаешь поручень ограждения. Воображение рисовало жуткие картины. Казалось, что сооружение вот-вот оторвется от острова и рухнет в пропасть, увлекая за собой станцию. Это там, на Аисте, упавший за борт имел шансы на спасение, а здесь падение - верная смерть. И тогда руки словно прилипали к поручню.
Упрямо встряхивая головой, чтобы отогнать видения, Сверчок двигался к цели. У щита парень перевел дух и сосредоточился. Сейчас важно, чтобы все механизмы заработали правильно сразу, иначе не будет никакого толка от стараний. Цилиндр... Моторы... Муфты... Звуки работающих механизмов тонул в треске, звоне и стонах металла сооружения, но Сверчок прекрасно различал в какофонии разрушения те нотки, которые сообщали ему о состоянии машин. И отдельные звуки наконец-то сплелись в ожидающий, ровный гул. Вот теперь все, можно и к пульту идти.
Россыпь красных лампочек говорила о серьезной проблеме с раскачкой. Сверчок включил паром на спуск, а сам принялся подрабатывать моторами стабилизации и гироскопами. Постепенно амплитуда раскачки стала уменьшаться. Панель расцветили зеленые огоньки. На экране состояние парома тоже казалось вполне удовлетворительным, но качество картинки не слишком хорошее. Но есть оптика! Небо чистое, море видно... Замирая, механик поглядел в телескоп и выдохнул: