Конечно, я пидгорнула одеяло, как Яков попросил.
В эту секундочку Яков меня обидел сильнее всего-всего:
— От как же ж ты живешь? Ты ж даже не знаешь, шо такое «сделать лялечку». Все ж дети знают. Иди уже… Приветы там всем дай…
Я сказала Якову, что до свидания, и пошла.
Зачем Яков про лялечку? Ясно ж, чтоб я не забывала про себя. Детки знают, им родные мамы рассказывают про лялечку, как лялечка делается.
Да.
Потом настало 22 апреля.
Мне нравится, когда день, допустим, единица да единица, два да два. Я б хотела, чтоб таких дней было много, а таких много нету.
У меня 22 апреля получился выходной.
Первое. На работе наметили торжественное собрание. А я себе решила, что не пойду. Для меня уже было тяжко смотреть на Александра Ивановича, когда Александр Иванович был там, а я была здесь.
Надо понимать.
Потом. Двадцать второе — это день Ленина. Мне от души захотелось отпраздновать с моим Лениным. Я как подумала себе, что Ленин будет на свой день рождния один-один, так заплакала.
Я отпросилась, сказала, что заболела. Степан Федорович меня пожалел, сказал, что уже как-то.
Я купила торт «Барвинок» для чая. Ленину понравилось.
А часов в половину девятого я сильно-сильно захотела увидеть Александра Ивановича в такой день — два да два. Я подумала, что один с этих два — я, другой с этих два — Александр Иванович.
Потом я подумала, может, Александр Иванович почему-то умирает, может, Александру Ивановичу хочется стакан водички или что. Я ж Александру Ивановичу подам все-все на свете. Надо понимать.
Уже давно Степан Федорович рассказывал, что Степан Федорович и Александр Иванович — сосед с соседом на улице Коцюбинского через три дома. Степан Федорович живет в частном, а через три дома как раз построили двухэтажный дом для военных на два подъезда.
Степан Федорович, уже когда заработал в Доме офицеров, заходил к Александру Ивановичу.
Степан Федорович рассказал про подъезд, что первый, про лестницу, про какие двери у Александра Ивановича, что первые с лестницы, про звонок тоже.
Степану Федоровичу квартира Александра Ивановича сильно понравилась. Первое. Одна комната, все-все на свете удобства, кухня с газом, балкон. Александр Иванович и Степан Федорович смотрели с балкона на Чернигов. Им понравилось.
Я наметила, что не буду на балконе вешать веревки. Некоторые на балконе высушивают белье — и постельное, и такое. Мне не нравится.
Я поехала на улицу Коцюбинского. От моего дома до Коцюбинского далеко. На автобусе минут двадцать. Я ехала и любила Александра Ивановича.
Я знала, что мне надо первый подъезд, что двери первые с летницы с черного дерматина, вроде стеганые, с желтыми гво́здиками. Какой номер у квартиры Александра Ивановича, я не знала.