На этот раз Малек даже не стал дожидаться подтверждения. Просто велел, сбрасывая рюкзак на землю:
– Приступайте.
– Ихры водятся на обрывах, – срывающимся шепотом поведала Дари, с нервным волнением стараясь вырваться вперед. Мы, в отличие от других групп, были наполовину укомплектованы и решили не разбредаться.
– Давайте проверим, есть ли здесь поблизости обрывы? – предложил Керст, вытягивая из рюкзака плотно скрученную карту.
– Зачем смотреть? – удивился кот. – Я и так скажу, что километрах в десяти отсюда небольшой обрыв. Под ним еще река течет. Хорошее место.
– И там живут ихры? – оживилась Дари.
– Может быть. – Прижав уши, кот опасливо огляделся и признался, невольно понизив голос, чтобы никто лишний его не услышал: – Но там точно живет линорм.
– Давайте туда не пойдем?
С линормами я раньше не встречалась, зато пару раз натыкалась на места их пиршеств. Жуткие картины до сих пор не до конца стерлись из памяти.
– Пойдем, – после недолгих размышлений решил хозяин. – Думаю, линорма от обычной виверны мы отличим.
– А браслеты нам на что? – бесстрашно усмехнулся Тайс.
– И есть надежда, что там мы найдем ихра…
Мысли Дари были заняты исключительно крылатыми волками.
– Самоубийцы, – обреченно прошептала я и очень удивилась, когда аспид меня поддержал:
– С этим не могу не с-согласиться, – признался он, неохотно добавив: – С высшим линормом даже я не с-стал бы связ-с-сываться.
– Тебя они хотя бы не съедят, – тоскливо откликнулся кот. Ему, как большому и довольно аппетитному четырехлапому мясному блюду килограммов этак на сто, было чего опасаться. – Хладнокровными линормы не питаются.
– Порвать меня это им не помешает.
– Хватит!
Илис явно решил подчинить себе линорма и собирался воплотить решение в жизнь.
Глядя на этого самоуверенного смертника, я пыталась понять только одно: как же раньше не разглядела его суицидальных наклонностей и почему считала умным? Он же дурак. Самоуверенный дурак без всякого чувства самосохранения. Даже я рядом с ним – редкий образец здравомыслия и адекватности.
Керст с Тайсом переглянулись и синхронно уставились на кота:
– Показывай дорогу!
У этих с головой тоже были проблемы.
Морда кота приобрела такое забавное выражение, какое бывает только у окончательно разочаровавшегося в окружающих созданиях. Подозреваю, примерно так же сейчас выглядела и я. Разочарованная, шокированная, почти готовая к самому страшному. Хотя на самом деле ни к чему такому готова не была.
Кот, успевший десять раз пожалеть о своей болтливости, неохотно повернулся в нужном направлении, которое никому, кроме четырех самоуверенных кадетов, нужным не было.