Р. S. Корону я оставляю отцу ребенка Золушки. До достижения ребенком совершеннолетия, в случае смерти или исчезновения моих сыновей королевой назначается Золушка».
Вот тебе и «привет отцу ребенка»! Поверенный закончил, положил завещание на стол и удалился. В зале повисла гробовая тишина. Все смотрели на меня, на мой живот и на мою перемазанную сажей физиономию. Тишина висела еще минут пять, пока братья молча переваривали не только диетически-патриотическое блюдо, но и полученную информацию. Информация переварилась раньше. Болик закинул нога на ногу и снова заерзал на стуле.
– Сознавайся, тварь! Кто из нас отец? – в ярости заорал Лелик, швыряя бумагу на стол.
– Не знаю, – честно созналась я, обнимая руками подушку. Такое чувство, что при жизни король был наперсточником! Вариант «а на кого больше похож ребенок» не предлагать! Тут проще сделать так: «На золотом крыльце сидели, царь, царевич, король, королевич…»
– Вот паскуда! Ты должна помнить! – возмутился Болик, снова опуская руку. – Говори, кто из нас! Быстро!
– Я не знаю! – честно ответила я. На подушке, привязанной к моему животу, изготовитель не указан. Главное, не спрашивать у Золушки, кто настоящий отец. С таким проклятием, как у меня, только в разведку ходить и в плен сдаваться!
– Послушай, Золушка, – заметил Лелик, почесав щетину и проверяя, не осталось ли на дне бутылки еще пары капель. – Подумай пока хорошенько! Даем тебе срок до завтра. Иначе тебе будет очень плохо! А чтобы тебе лучше думалось, убери со стола! Живо!
Я молча подошла к столу и стала убирать бутылки. А король-то наивно полагал, что новоиспеченные папаши тут же окружат бедную Золушку заботой, расколдуют ее, будут мастерить кроватку, покупать красивые распашонки и пеленки!
– Стоять! Руки убери! Ты что? Не видишь, что там еще полбутылки! – заорал Болик, хватая меня за руку и больно ее сжимая. Такое чувство, будто я тут не бутылку со стола убираю, а бриллиантовое кольцо из витрины попыталась вытащить. И меня только что поймали на горячем.
Я вышла из комнаты, звеня пустыми бутылками, а за стеной раздались голоса.
– У тебя печет? У меня такое ощущение, что у меня все горит… – простонал Болик.
– Ха! Ну не я же сюда девок водил! – съязвил Лелик, звеня бутылками. – У тебя тут своя есть, а тебе, видите ли, разнообразия захотелось! Сдохнешь, трон мне достанется…
Я чуть не рассмеялась, идя по коридору.
– Смею разочаровать. Пункт приема стеклотары обанкротился, – раздался голос кота из темноты. – Будешь убирать бутылки, прихвати завещание!
Братья вышли из столовой. Лелик шел нормально, а Болик – раскорячившись, как уточка. Они скрылись в конце коридора, громко хлопнув дверью.