Рипли уставилась на него:
– Что?!
Он виновато улыбнулся:
– В конце концов, из всех присутствующих здесь я единственный, кто может удаленно пилотировать челнок. К тому же, погода снаружи не принесет мне вреда, в отличие от остальных. И… мой разум не подвержен воздействию стресса. Я смогу целиком сконцентрироваться на работе.
– Если только рядом не окажется кого-то, чтобы тебя отвлечь, – заметила Рипли.
– Да. Все будет в порядке, если только мне не помешают, – улыбка Бишопа стала еще шире. – Поверь, я бы предпочел не предпринимать этот шаг. Разумеется, я синтет, но не идиот. И, так как это единственный способ спастись от ядерного взрыва, я, пожалуй, попробую.
– Хорошо. Тогда решено. Что тебе понадобится?
– Естественно, портативный передатчик. Еще нам надо удостовериться в том, что на антенну все еще подается энергия. Так как мы будем передавать узконаправленный сигнал за пределы атмосферы, передатчик нужно перенастроить настолько точно, насколько это вообще возможно. Еще мне нужно…
Васкес резко перебила его:
– Слышите?
– Что? – Хадсон медленно повернулся вокруг себя. – Я ничего не слышу.
– Именно. Они остановились.
Оператор смарта была права. Звук ударов и скрежет когтей возле пожарного люка стихли. Пока выжившие прислушивались, тишину нарушил пронзительный писк сенсора движения. Хикс посмотрел на тактическую консоль.
– Они внутри комплекса.
У людей ушло не слишком много времени на то, чтобы собрать нужное Бишопу оборудование. А вот найти безопасный способ добраться до антенны – это было дело посложнее. Они обсудили все маршруты, используя данные из компьютера колонии и варианты, предложенные тактической консолью, и сдобрили результаты обсуждения своими мнениями. В результате они пришли к консенсусу и выбрали путь, который был лучшим из всего множества бесперспективных вариантов.
Потом о нем рассказали Бишопу. В конце концов, андроид он или нет, последнее слово было за ним. Помимо многообразия человеческих эмоций, программы новых синтетов содержали алгоритмы самосохранения. Или, как заметил Бишоп в тот самый момент, когда спор о маршруте стал слишком ожесточенным, больше всего в этот момент ему хотелось бы оказаться где-нибудь в Филадельфии.
В конце концов, спорить было не о чем. Все согласились с тем, что выбранный маршрут – это единственный путь, воспользовавшись которым можно покинуть Управление и не привлечь к себе внимание врага. Как только его утвердили, в комнате воцарилась неловкая тишина. И они молчали до тех пор, пока Бишоп не провозгласил о своей готовности отбыть.