Арестованных обыскали и нашли два ножа и топор с укороченной рукояткой. У Меньшого Царя обнаружили револьвер. Доктор Линдеберг сделал вскрытие убитого и записал: удар, повлекший за собой смерть, был нанесен тяжелым тупым предметом. Начался дурацкий спор насчет этого предмета. Сыщик объяснял эскулапу, что бил кулаком, что ничего тяжелее бумажника у него при себе не было. Тот сердился:
– Не стыдно мне сказки рассказывать? Я двадцать лет как врач, отличаю черное от белого. Кулаком можно проломить височную кость, сам такое видел. Но у этого перелом стеклянной пластинки, осколки черепной кости вошли в мозговую кору.
Лыкову надоело оправдываться. Он подошел к стене, ударил без замаха. Стена в кабинете пристава была толщиной в два кирпича. Тот, по которому пришелся удар, раскрошился, а второй вылетел и упал на пол с другой стороны.
Сыщик подул на отшибленные пальцы и сказал с нажимом:
– Повторяю, доктор: вот ваш «тупой предмет».
Линдеберг разинул рот, постоял так немного и пошел переписывать протокол. А Петр долго разглядывал оба кирпича, после чего заявил:
– Никогда такого не видал! Алексей Николаевич, пойдемте со мной в цирк на турнир французской борьбы.
– Зачем?
– Там такие силачи! Морре-Чеховский, к примеру, одной рукой поднимает пятерых.
– А я шестерых, и что с того? Делом надо заниматься, Петр Палыч, а не в цирки ходить. Когда можно будет допросить пленных?
– Не раньше вечера, и то если доктор разрешит.
Действительно, оба захваченных налетчика выглядели неважно. Один едва мог говорить из-за сломанной челюсти, второй мочился кровью и скулил.
– И вообще, Алексей Николаевич, – посерьезнел надзиратель, – вам теперь о другом надо думать.
– О чем? – спросил питерец, хотя и догадывался.
– А об том, как спасаться, – рассердился молчавший доселе Блажков. – Вы ж у них брата убили, они отомстить захотят.
– Средний Царь имеет под рукой много головорезов, – подхватил пристав Третьего участка Новиков. – А Самый Царь, тот вообще нанимает на Кавказе абреков. Когда ему понадобилось захватить в Забалке лучший кирпичный завод, прибыли на поезде пятьдесят кинжальщиков. И все! Наследники даже не пикнули, и в полицию никто не обращался. Ехали бы вы, господин коллежский советник, восвояси. Покуда целы…
Лыков посмотрел на пристава и с усмешкой ответил:
– Не могу, у меня ревизия не закончена.
– Черт бы с той ревизией, – встрял Блажков.
– Яков Николаевич, мы же с вами договорились! Изловим всех жуликов подчистую, тогда и поеду.
Коллежский регистратор только махнул рукой…
В четыре часа утра, усталый и разбитый, Алексей Николаевич отправился в гостиницу. Но спать ему в эту ночь, видимо, было не суждено. Он проходил по Большой Садовой мимо нового собора. Вдруг впереди, со стороны Дмитриевской, раздались два выстрела. Что за чертовщина? Питерец остановился и прислушался. До него донеслись крики, свистки, и тут началась такая пальба, словно шло батальонное учение. Ай да городок, подумал он. Развернулся и быстрым шагом двинул на шум. Оружия у командированного при себе не было, но хотелось узнать, что там происходит.