— Согласен, — перебил потомок кажунов. — Видел я эту этику. Сказал бы где, но за такие слова меня мама по губам лупила.
Разведчик выдвинул ящик стола, заглянул — и выудил старую мятую газету. Зашелестел страницами…
— Про вас?
Кристофер Грант понял, что самое время краснеть — до самых кончиков ушей. Внизу знакомая подпись: Жермен де Синес, вверху же, крупным кеглем… Ну, ясно, что не герой.
С ответом, однако, промедлил, чем весьма удивил собеседника.
— Недовольны? Неужели мало хвалы воздали?
Что-о-о?
В неярком дрожащем свете «лампарильи» буквы вели себя плохо: прыгали, толкались, падали набок. Кейдж сорвал с носа очки, тщательно протер…
* * *
«…Дорогие читатели! Дорогая неизвестная мадемуазель за океаном! Мне, всеми признанному и знаменитому, сейчас очень хорошо. Я выпил рюмку прекрасного коньяка, заказал ужин в ресторане и подсчитываю будущий гонорар. Я — герой! А этот, маленький, в очках… Что с него взять? Подумаешь, в очередной раз рискует жизнью, чтобы кого-то спасти! Рискует жизнью — фи! Как это, мадам и мсье, некрасиво и немодно! Герои должны хорошо питаться, носить одежду из приличного магазина и спать на мягком матраце не менее восьми часов в сутки. Дорогая мадемуазель! Поверьте, герой — я, великий Жермен де Синес! Зачем он вам нужен, этот трус, побоявшийся даже поставить свою подпись под статьей? Может, его уже и убили, почему бы и нет? Такие долго не живут, им не пишут писем, их не ждут, за них не выходят замуж. Вы тоже так считаете, дорогая неизвестная мадемуазель?»
* * *
— Ah! Piccolo americano occhialuto! — низким басом изрек усатый итальянец, наставляя карабин. — Questi stupidi americani non parlano nessuna lingua normale!
Схватил за плечо, оттащил к ближайшей стене.
— Beh, come comunicare con voi?
Было темно, и кроме усов Кейдж разглядеть ничего не смог. И слово разобрал только одно.
— Lingua? Ну, я по-французски могу…
— Cosi hanno bruciato all'Inferno, il francese![90]
Не угодил! Крис поднапрягся.
— Einige sprechen Deutsch.
Ствол карабина опустился вниз.
— Это уже лучше, signore, — проговорил усач на языке Гете. — А то до вас был тут один американец, только и умел, что рычать. Я же в зоопарке не служу!
Карабин к ноге, широкие плечи вразлет:
— Сержант Никола Ларуссо! Выполняю совершенно секретное задание!
Окинув взглядом, прищурился недовольно.
— А что, кого покрупнее найти не могли?
Кристофер Жан Грант развел руками. Такая вот беда! Сержант Ларуссо гулко вздохнул:
— Ну, делать нечего. Идите за мной, signore, только осторожнее, стреляют, причем непонятно кто. Не война, я вам скажу, а bordello Negro. На всякий случай: пароль сегодня особый, сам signore полковник придумал.