Этот пример я продумал и записал во второй половине дня, улучив свободную минутку. И вечером того же дня ни с того, ни с сего сам попал в аналогичную ситуацию. Вопреки обыкновению, я воспользовался метро и шел по дороге, проходившей по искусственной дамбе, слушая плеер. Внезапно воспроизведение в плеере прекратилось и мне пришлось остановиться и вытащить его из кармана, чтобы выяснить в чем дело. После «перезагрузки» плеер возобновил работу, а я, соответственно, движение. И вдруг, метрах в 20–30 спереди от меня, «Жигули» теряют управление (видимо, подвела шаровая опора подвески) и врезаются в ограждение дороги. От удара отбойный рельс, приваренный к защитным столбикам, отрывается и летит через тротуар, готовый смести все на своем пути. К счастью, там не оказалось пешеходов. Меня же, как и Кастанеду, от неприятностей спас внезапно давший сбой плеер.
Или еще один пример. В течение недели я работал над разделом этой книги, где рассказывалось о том, что на рейсах, потерпевших катастрофы, как правило оказывается меньше пассажиров, чем обычно. А в субботу мне надо было лететь в Питер. Дело было в конце августа, в курортный сезон, билетов не хватало, что неудивительно – направление Москва-Питер, связующее две столицы, вообще довольно загружено. Уж тем более оно загружено перед первым сентября, когда семьи возвращаются с отдыха, потому что дети должны идти в школу. Но билет мне достать удалось и я благополучно прибыл в аэропорт. В аэропорту сообщили, что наш рейс будет совмещенным, поскольку предыдущий отменен. Когда объявили посадку, я обнаружил, что к автобусу идет всего семь (!) человек. В салоне же самолета оказалось всего пять пассажиров, включая меня. Не знаю, куда делись два других. Надо сказать, что ситуация меня насторожила – ведь в течение предыдущих нескольких дней мне пришлось обработать довольно большое количество материалов об авиакатастрофах, ознакомившись с обширными статистическими данными по этой теме. Как отмечалось выше, на рейсах, потерпевших катастрофы, в большинстве случаев было порядка 60 % пассажиров. А тут вообще летим в пустом самолете! Кроме того, стоя на летном поле, я сфотографировал какой-то самолет камерой мобильного телефона. Так совпало, что автобус, попетляв по аэродрому подвез нас именно к этому самолету. А фотографировать воздушное судно перед вылетом у летчиков плохая примета. Например, А. Н. Туполев никогда не разрешал это делать. Таким образом, ситуация напоминала своего рода пародию – как будто мир решил показать мне ситуацию, о которой я писал в книге, но только в гротескной форме. В довершение всего на летном поле сгустился такой туман, что мы подумали, что сейчас отменят взлет.