Канзи повернулась к спутнику и с досадливым прищуром спросила:
– Звучит как бред, да?
– Немного, – согласился Рун.
– А вот там так не кажется. Наоборот, к этой мысли приходишь легко и естественно, так что если ты побывал на орбитальном курорте и ни на секунду не ощутил привкуса безвременья – что-то с тобой не так.
– Прямо какая-то лёгкая версия нирваны.
– О, не лёгкая, поверь! Там тебя ублажают до полного отсутствия желаний. Сам понимаешь, возвращаться на бренную Землю и лишаться блаженного всеосвобождения не хочется никому. Многие достаточно богатые люди там попросту селятся.
– Если всё так, как ты говоришь, то я бы тоже не отказался там побывать, – сказал Рун. – Хотя, наверное, моя память испортит половину впечатления.
Канзи задержала взгляд на его лице и вдруг выпалила:
– День, когда мы познакомились!
– Пятое сентября 2242 года, – без запинки ответил Рун, принимая игру. – Понедельник. Утром шёл дождь, к обеду он превратился в промозглую морось. Я выглянул в окно и увидел, как ты заходишь в кампус. На тебе был укороченный комбинезон моды 2150-х и, почему-то, римские сандалии. За тобой шёл гружёный андроид-носильщик и волочился смазливый второкурсник.
– В чём дело, забыл его имя? – улыбнулась Амина.
– Мэтт Уоренсби. Не забыл, просто менее интересного человека представить трудно. Если бы не специфичная внешность, выделить его из толпы было бы невозможно ни по какому признаку.
– Ха-ха, точно! Прицепился ко мне прямо на въезде – хотел познакомиться. Мне стало тоскливо уже через полминуты!
– Это потому что он не говорил, а гундел. А ещё мне иногда казалось, что у него нет ни одной своей мысли. Он был неутомимый рассказчик вчерашних новостей, бородатых шуток и популярных медийных афоризмов. Как только появлялась новая мода – он тут же начинал ей следовать.
– Да-да! Чёрт возьми, он у меня сейчас как живой перед глазами возник! – Канзи звонко рассмеялась. – Если бы ты не сказал, в жизни бы его не вспомнила! Но ты подожди. Вопрос же был про наше знакомство, я всё ещё…
– Вечер того же дня, – продолжил Рун, прокручивая в голове тот день как киноплёнку. – Половина кампуса собралась в патио. Бирмингемский “первый ужин”. Ты была среди семидесяти шести новых студентов. Сине-чёрное платье. Чёрные широкие браслеты. Туфли на среднем каблуке. Причёска “неуклюжая домохозяйка”...
– Эй!
– Прости, но так и было!
– Ла-адно. Может и так. Я тогда ещё не очень-то походила на женщину.
– Но ты была хороша. Я помню, как от тебя досталось Вебстеру – не знаю только, за что.
– Да… Он был под кайфом, кажется. Сказал мне что-то хамское.