А потом всё исчезло.
Стало очень тепло. В воздухе витали лёгкие ароматы трав и благовоний, услаждая моё измученное миазмами Острохолмья обоняние. Из мрака постепенно проступил покрытый белым песком пляж, кажущийся голубоватым в свете Нира, справа шелестело и шептало сонное море, тихим прибоем омывая береговые камни. Слева, в полусотне шагов, начинались джунгли, в которых на все лады бренчали ночные цикады. Словом, где бы я ни оказался, здесь было хорошо.
Неподалёку вдоль берега возвышались трудноразличимые строения, озаряемые подрагивающим пламенем костров. Оттуда доносились голоса, музыка, смех – словно местные жители что-то праздновали.
Я оглядел себя: вместо привычной одежды обнаружились лишь перехваченные ремнём короткие штаны да плетёные сандалии. Свежий ветерок перебирал волосы, чуть касался моего иссечённого шрамами тела и ничуть при этом не морозил. Лишь заставлял вдыхать глубже, чем обычно.
Признаться, совсем другого я ожидал, когда меня поглотила Бездна. На удивление никто не собирался меня пытать или полоскать мозги, хотя именно этого, казалось бы, стоило опасаться. В тёплой ночи хотелось раствориться, точно масло в каше, но я собрал волю в кулак и спросил, задрав голову к небесам:
– Этим ты решил меня убедить? – отчего-то я не сомневался, что Голос слышит меня.
– Иди к ним, – раздалось в голове. – Раздели с ними их праздник.
Пожав плечами, я неспешно пошагал к селению.
Если это морок, думал я, то какой-то неимоверно натуральный. Картина неидеальна, но чертовски правдоподобна. Каким мастером надо быть, чтобы так подделать запахи и звуки? А сколько деталей! Случалось мне работать над деталями, но чтобы столько… Нет, это не морок и не видение. И даже не сон. Меня перенесли очень далеко от Острохолмья. Может быть, даже за пределы Нириона. Кем бы ни был этот Голос, он очень могущественен. А ещё у него мои друзья.
Строения вырисовывались всё чётче: на берегу – поднятые на сваях дома, расставленные достаточно свободно, в море – несколько пирсов с привязанными к столбикам судёнышками. Немного погодя я разглядел две наблюдательные вышки, но стены вокруг селения отсутствовали начисто – заходи с любой стороны, мы тут никого не боимся. Каркасы домов были деревянными, стены набирались тёмно-зелёным бамбуком. Крыши желтели широкими длинными листьями никогда мной не виденных деревьев.
С интересом оглядываясь, я не заметил, как ко мне подошли двое. Мужчина и женщина, оба едва одетые: на нём почти то же, что на мне, а на ней – юбка из листьев да грубая тканевая повязка на груди. В длинные чёрные волосы у обоих были вплетены разноцветные нити. Смуглая кожа, чуть раскосые глаза, молодые и стройные, раньше я точно не встречал представителей этого народа. Они улыбались и смотрели на меня так, словно ждали.