Я же пытался сбежать, глядя в сторону, поскольку не мог вынести бесстыдной откровенности ее взгляда. Но всякий раз мне приходилось к нему возвращаться. На Малышке была новая бирюзовая юбка и широкий пластиковый браслет соответствующего цвета. Волосы она зачесала назад таким образом, что те образовали львиную гриву. Она взяла одну из моих джинсовых рубашек, которая была для нее слишком большая, и высоко подвернула рукава. Глубокое декольте, открывающее основание ее прекрасных, светлых грудок, доводило меня до сумасшествия. Столько раз я видел ее голой или с обнаженной грудью. Но впервые я чувствовал, что желаю ее, что девчонка меня притягивает к себе.
Элияс, - размышлял я про себя, - и что это ты вытворяешь? Ты что, заболел?
Ты болен потому, что она красавица, - отвечал я сам себе.
ААА
Тем вечером Малышка вошла в мою жизнь. Я не мог заснуть. Ночь была жаркой, переполненной жужжанием насекомых и сыростью. Темнота царила абсолютная, без луны было черно и тяжко.
Пауло храпел как бензопила.
Я страшно потел под своей москитной сеткой, вертясь и переворачиваясь с боку на бок на узкой кровати, которая жалобно стонала под моей тяжестью. Одеяло я отбросил, и теперь даже не был в состоянии лежать неподвижно; меня сотрясали удивительно сильные эмоции всякий раз, когда я думал о девушке, когда вспоминал о том моменте, о том ее взгляде… Ее нежное лицо, широкая улыбка, совершенная линия кисти руки, которой она подпирала подбородок… а самое главное – столько чувства в этих ее глубоких, черных глазах… Воспоминание о них не давало мне покоя. Я все время призывал его, в конце концов, даже не имея возможности увидеть в мыслях точные очертания ее лица – теперь оно было смазанным, бесформенным, и это доводило меня до отчаяния.
Несколько коротких, летучих мгновений мои мысли блуждали возле места ее сна, под небольшой москитной сеткой, в нескольких метрах от нашей, неподалеку от меня. Ей, наверняка, тоже было жарко. И она точно так же сбросила одеяло…
- Ты просто бредишь наяву, - уговаривал я себя. – Строишь себе миражи. Это все по причине недостатка женщин. Спи. Немного расслабься и засни. Думай о чем-нибудь другом. Но были ли это только иллюзии? Нет! Ее взгляд был таким красноречивым. А кроме того я вспоминал, с неустанным удовольствием, все те мелкие знаки внимания, которые она с самого начала мне оказывала, и которые я перед тем едва лишь замечал. Ну да! В ее взгляде было столько доверчивости, чувства общности, столько радостной улыбки… Об ошибке не могло быть и речи. Просто она выпила немного вина, которое освободило ее чувства, но ведь они должны были родиться гораздо раньше.