— Да, — ответил капитан Линч.
— Тогда действуй! Я буду наблюдать.
„А твой отец будет наблюдать за тобой, жалкий ублюдок. Он уже здесь и готов преподнести тебе сюрприз“.
— Все будет сделано.
— Мы выходим через пять минут, — предупредил Максвелл, — и, если что-нибудь будет не так, я перестреляю всех заложников. Понял?
— Да, ты все объяснил вполне доходчиво.
— Вот и хорошо.
Максвелл повернулся к своим заложникам — к этой кучке жалких людишек. Удивительно, как быстро можно сбить с них спесь. Подойдя к Рафилле, он развязал ее и приказал:
— Иди наверх и принеси сюда одеяло.
Комната была забрызгана кровью, Маркус скорчился на полу в зловещей неподвижной позе.
— Мне кажется, он мертв, — прошептала Рафилла, в ужасе глядя на Маркуса.
— Ну и что? — равнодушно бросил Максвелл. — То же самое может произойти и с тобой, если не будешь выполнять мои приказания. Иди наверх, возьмешь там одеяло и бегом назад. Если не вернешься, следующим будет он. — Максвелл кивнул дулом пистолета в сторону Криса.
— Ты — герой, потому что твой пистолет направлен мне в голову, — презрительно заметил Крис. — Посмотрел бы я на тебя, если бы мы встретились один на один.
Максвелл пропустил мимо ушей его слова, сейчас ему было не до споров. Крис Феникс — пустое место. Да они все сейчас для него пустое место! А теперь, когда одного он уже убил, то может и всех перестрелять. Теперь это уже не имеет значения.
Но только не сейчас, они пока еще нужны ему. Сейчас заложники — его единственная защита.
Капитан Линч приказал снайперам занять свои позиции. В тень позади себя он поставил Кармине Сицили. Вертолет ждал посреди большой лужайки перед домом. Место пилота занимал специально подготовленный человек из подразделения по борьбе с терроризмом.
Журналистов убрали подальше от дома, остались только несколько телевизионщиков с камерой.
Нова Ситроен стояла позади оцепления в сопровождении Хоука. Она переоделась в теплый коричневый комбинезон, сапоги и старое норковое пальто. Нова была на удивление спокойна.
Хоук сказал ей:
— Когда они выйдут, капитан предложит этому негодяю Максвеллу бросить оружие и сдаться.
— А почему капитан думает, что он подчинится?
— Потому что он будет уязвим на открытом пространстве. А потом к нему подойдет отец и уговорит его.
— Но ведь он может перестрелять заложников.
— Нет, — резко возразил Хоук, — его будут держать под таким жестким наблюдением, что, если он только попытается положить палец на спусковой крючок, снайперы немедленно застрелят его. Пули в голову будет достаточно.
— Но ведь уже темно.
— У снайперов есть специальные приборы ночного видения.