— Угадай, кто сегодня вечером был в театре. — Шарлин тяжело дышала от возбуждения. — Попробуй угадать, я обязательно хочу, чтобы ты узнал.
— Стив Уандер.
— Нет.
— Билли Ди Уильямс.
— Разве я вынесла бы такое?
— Великая мисс Дайана Росс?
— Бобби, это очень серьезно. Это мое будущее.
— Так кто?
— Маркус Ситроен, — торжественно произнесла Шарлин. — Владелец „Блю кадиллак рекордз“ Мистер Маркус Ситроен собственной персоной. Он сидел в первом ряду и все представление не сводил с меня глаз!
— Может, он просто близорукий.
— Бобби! Прекрати свои шутки. Я попросила посыльного передать его шоферу конверт со своими данными и фотографией. О, Бобби! Я еще не успела уйти из театра, как он позвонил мне из машины и пригласил в субботу на вечеринку к себе домой. Он сказал, что, когда гости разойдутся, мы поговорим о моей карьере. Ну разве не чудесно?
— Ты шутишь?
— Нет. Совсем нет. Это тот самый счастливый случай, которого я ждала всю жизнь.
Переубедить ее было невозможно, и, когда Бобби уже устал от этого разговора, Шарлин просто похлопала его по плечу и сменила тему. Она была буквально в экстазе, но Бобби не считал себя вправе упрекать ее за это. Вот уже полтора года она наблюдала, как его карьера и карьера Рокета медленно, но верно идут в гору, а она так и продолжала петь в хоре. Рокет сыграл небольшие роли в двух фильмах, потом его отыскал агент из Голливуда, и уже через несколько недель Рокет уехал в Лос-Анджелес, где ему предстояло сыграть вторую по важности мужскую роль в серьезном кинофильме.
Что касается Бобби, то его песни, музыкальные аранжировки пользовались спросом, не говоря уж о фортепьянном аккомпанементе. Дела у него шли довольно хорошо, а несколько его песен, записанных различными исполнителями, попали в двадцатку лучших. Бобби бросил работу и занимался теперь только музыкой.
Дважды ему удалось пробить для Шарлин время на студии звукозаписи, где она исполнила две его песни. Песнями заинтересовались, а Шарлин нет. В качестве утешения у Шарлин остались пленки с записью ее исполнения, но ей хотелось большего.
Постой постой, да о чем он, собственно, волнуется? Ведь Шарлин не его подружка, хотя уже на протяжении пяти лет Бобби мечтал об этом.
Он уснул, не выключив телевизор, а проснулся в четыре часа утра в холодном поту. Ему приснился какой-то кошмар, но он не мог вспомнить, что именно было в этом сне. В горле пересохло, он весь горел и обливался потом. Выбравшись из кровати, Бобби пробрался на кухню и налил себе стакан воды. Их чердак состоял из громадной гостиной, в каждом конце которой при помощи перегородок были устроены две спальни. Прежде чем вернуться к себе, Бобби решил заглянуть в спальню Шарлин, чтобы убедиться, что она благополучно вернулась домой.