Она сказала:
— Я что-то знаю, но не хочу помогать вам.
Вторично за один день Калла взглянула на нее с восхищением. Блю открыла рот. Потом закрыла.
Ганси, однако, лишь кивнул, выказывая ничуть не больше и не меньше недовольства, чем в тот момент, когда Блю в ресторане отвернулась от него.
— Ну, что ж, ладно. Нет-нет, не беспокойтесь. Мы и сами найдем выход.
Именно так они и поступили. Адам бросил на Блю еще один взгляд, значения которого она не сумела с ходу понять. Через секунду взревел мотор «Камаро», и шины взвизгнули, выдав наконец истинные чувства Ганси. Потом в доме наступила тишина. Засасывающая, вязкая тишина, будто «воронята» унесли с собой из квартала все звуки.
Блю резко повернулась к матери.
— Мам… — Она собиралась сказать что-то еще, но сумела лишь повторить, погромче: — Мам!
— Мора, — сказала Калла, — это было очень грубо. — И добавила: — Мне понравилось.
Мора повернулась к Блю, как будто Калла не произнесла ни слова.
— Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь еще встречалась с ним.
— А как же насчет того, что «детьми нельзя управлять приказами»? — негодующе воскликнула Блю.
— Так было до появления Ганси. — Мора звучно швырнула на стол карту Смерти, предоставив Блю возможность насмотреться на череп в шлеме. — Это то же самое, что и совет не переходить улицу перед стоящим автобусом.
В сознании Блю родилось сразу несколько ответов, и ей не сразу удалось выбрать тот, который устраивал ее.
— Почему? Меня-то на дороге мертвых Нив не видела. Я не должна умереть в будущем году.
— Прежде всего дорога мертвых — это не гарантия, а всего лишь обещание, — ответила Мора. — Во-вторых, существуют и иные страшные участи, помимо смерти. Что ты скажешь насчет утраты части тела? Параличе? Неизлечимой психической травме? В этих парнях имеется что-то по-настоящему нехорошее. Когда мать просит тебя не переходить дорогу перед стоящим автобусом, у нее есть на это серьезные основания.
Из кухни донесся слабый голосок Персефоны:
— Мора, если бы кто-нибудь запретил тебе переходить перед автобусом, Блю здесь не было бы.
Мора, нахмурившись, взглянула в ту сторону, а потом провела ладонью по столу для гадания, будто сметала с него крошки.
— Самый лучший сценарий здесь был бы — чтобы ты подружилась с тем мальчиком, который должен умереть.
— А-а! — воскликнула Калла с очень-очень понимающим видом. — Теперь все ясно.
— Не занимайся со мною психоанализом, — сказала Мора.
— Я уже. И снова скажу: «Ах!»
Мора издала какой-то невнятный звук и снова обратилась к Калле:
— Что ты увидела, когда прикоснулась ко второму мальчику? «Вороненку»?