На оконном стекле жужжало насекомое — жужжало и билось; по звуку было понятно, что насекомое довольно крупное. Он подумал, что «ЭпиПен»[7] находится очень далеко, в бардачке автомобиля, слишком далеко для того, чтобы можно было им воспользоваться, если возникнет такая необходимость. Скорее всего это была муха, или жук-вонючка, или долгоножка, но, лежа в кровати, он постепенно уверился в том, что это могла быть оса или пчела.
А может быть, и нет.
Впрочем, глаза он все же открыл. Ганси осторожно выбрался из постели, наклонился, чтобы взять туфлю, валявшуюся на боку. Осторожно подкравшись к окну, он принялся искать источник шума. На полу за его спиной элегантным чудовищем лежала тень телескопа.
Хотя жужжание затихло, ему хватило нескольких секунд, чтобы отыскать насекомое: оса, дергаясь на ходу из стороны в сторону, ползла по узкой деревянной перекладине в раме окна. Ганси не шевелился. Падавший с улицы свет обрисовывал смутную тень ножек насекомого, его изогнутого тельца, тончайшего острия жала.
В его голове сосуществовали два сюжета. Один реальный: оса карабкается по деревяшке, не имея никакого представления о том, что он стоит рядом. Второй ложный, всего лишь возможность: оса взвивается в воздух, находит кожу Ганси и вонзает в нее жало, которое благодаря его аллергии оказывается смертоносным оружием.
Когда-то, давным-давно, по его коже ползали шершни, и их крылышки трепетали, даже когда его сердце остановилось.
В горле у него встал тугой комок.
— Ганси!
Голос Ронана, раздавшийся у него за спиной, прозвучал так странно, что Ганси не сразу узнал его. Он не обернулся. Оса расправила крылышки и, похоже, собиралась взлететь.
— Ну, старина! — воскликнул Ронан. Потом послышались три очень быстрых, почти неразличимых шага, пол скрипнул, словно раздался выстрел, и у Ганси из руки выхватили туфлю. Ронан оттолкнул его в сторону и ударил подошвой туфли по окну с такой силой, что, казалось, мог высадить и стекло. Когда безжизненное тельце осы свалилось на пол, Ронан отыскал его в темноте, и раздавил еще раз.
— Ну, старина… — повторил Ронан. — Ты что, совсем дурак?
Ганси не знал, как описать свои ощущения, когда он видел, что смерть ползет в нескольких дюймах от него, знал, что через несколько секунд может превратиться из «многообещающего ученика» в «медицина здесь бессильна». Он повернулся к Ронану, который картинно держал осу за сломанное крылышко, чтобы Ганси случайно не наступил на нее.
— Что тебе было нужно? — спросил Ганси.
— Что? — удивился Ронан.
— Ты же вышел зачем-то.
Ронан бросил крохотный трупик в корзину для мусора, стоявшую у стола. Корзина была переполнена смятыми бумажками, и оса вывалилась наружу, так что ему пришлось наклониться и подыскать ей место получше.