лись самым благодарным образом».
Стр. 235: «Судьи видали адвоката лишь трижды за все время. Затем после обычных благочестивых прелиминарий они вынесли свое решение; оно оказалось единодушным. Грандье приговорили к «дознанию», сначала обычному, а затем чрезвычайному.
<...> С веревкой на шее и двухфунтовой свечой в руках он должен был просить отпущения у Бога, короля и правосудия... и затем быть сожжен заживо. Его раздели и в несколько минут тело его было лишено всех волос. «Усы и бородку., теперь брови, — командовал судья. —А теперь ногти, выдерните ему все ногти».
Стр. 244: «Связанного его разложили на полу, а ноги от ступней до коленей зажали меж четырех досок, из которых внешняя пара была закреплена, внутренняя же подвижна. Вбивая клинья между двух подвижных досок, можно было переломать жертве ноги. <...> Первый клин вбили между колен, затем другой — меж ступней. Когда его забили по самую шляпку, настал черед третьего — сразу под первым. <...> При втором же ударе по четвертому клину несколько костей стоп и лодыжки были сломаны. <... > Затем взяли пятый.
Пытаемый взмолился: «Отец мой, верите ли вы в самом деле, */то это хорошо — спасти человека от боли, чтобы он сознался в преступлении, которого не совершал?» «Ты был чародеем, ть/ заключил сделку с дьяволом!», — был ему ответ. Когда Грандье снова запротестовал, что невинен, шестой клин вбили меж досок, и седьмой, и сразу восьмой; кости коленей, голени, лодыжки и ступни — все было раздроблено!»
Стр. 249: «Двухфунтовую свечу вложили Грандье в руки и подняли его с телеги, дабы он просил прощения, как то предписывал приговор, за свои преступления, но колен у него больше не было, чтобы их преклонить. Когда его опустили ногами на землю, он упал на нее лицом вперед».
В конце концов Грандье действительно сожгли заживо, приняв все меры, чтобы смерть его оказалось самой мучительной из возможных.
После ликвидации всех бедняков, преследования обратились туда, где можно было разжиться деньгами, и среди прочих — против рыцарей-тамплиеров, некогда сделавших так много для христианства. Их обвинили в ереси, во множестве иных прегрешений и в противоестественном пороке. Вопрос о том, насколько они, или хотя бы некоторые из них были виновны с технической точки зрения, остается чрезвычайно спорным, но очень многие, вне всяких сомнений, были неповинны ни в какой осознанной ереси.
Мистер Хьюз далее заявляет, что в рамках ведовского культа отправляли черную мессу, на которой высмеивали христианские таинства и воздавали почести дьяволу. И снова позволю себе заверить его, что, хотя мне довелось бывать на многих шабашах, я ни разу не видал ничего подобного практикам,