В двенадцать ровно Сашок не выдержал.
— Николай Саныч!.. — жалобно возопил он, врываясь в кабинет. — У меня по списку одиннадцать лыцких провокаций! А на проспекте сейчас уже двадцать первая идёт!..
В отличие от молодой поросли полковник Выерзнев вёл себя всё спокойнее и спокойнее. Казалось, нарастающая неразбериха действует на него умиротворяюще.
— Серьёзно, что ли? — переспросил он. — Ну так включи их в список — делов-то!..
— Но мы же их не планировали!..
— Значит, Африкан планировал, — невозмутимо откликнулся Николай Саныч. — А может — так, самотёк…
Сашок взялся за пылающий лоб и тихонько застонал.
— Мигрень?.. — осведомился Выверзнев, запуская руку в ящик стола, где хранились таблетки.
— Крыша едет… — сдавленно признался Сашок. — Николай Саныч! Скажите честно! Вы что, завербовали Африкана? Он что, на нас работает?..
— Ну почему же? — мягко отозвался Выверзнев. — Африкан работал и работает против нас… Просто задачи наши в данном случае полностью совпадают… Застращать комиссию ООН лыцкой угрозой, накалить обстановку…
— В астрал уйду… — безнадёжно пообещал Сашок.
— Не вздумай! Ты мне ещё тут понадобишься. — Полковник вздохнул и, помрачнев, добавил: — Беда, Сашок, в другом… Что-то ни у нас, ни у Африкана ни черта пока не выходит… А Павлик где?
— Вы ж его в Чумахлу откомандировали!..
— А! Ну да… Стало быть, поедем с тобой… Надо, видишь ли, встретиться с одним авторитетом…
— С кем?! — Сашок не поверил собственным ушам.
— С Черепом… — терпеливо пояснил Выверзнев. — Весьма любопытные данные на него поступили… Кстати, Африкан утром осматривал краеведческий… На белом «мерседесе» приезжал… Чуешь, чем пахнет?
Безработный Максим Крохотов был оскорблён случившимся на площади до глубины души. Выверзнев его ещё таким не видел ни разу.
— Нет, ну обидно, Николай Саныч!.. — навзрыд жаловался Максим, мечась по кухне и взмахивая чёрными широкими рукавами приталенной рясы. В углу на спинке стула праздно сиял алый шёлк непригодившегося знамени. — Ну я же вас никогда ещё не подводил!.. И вдруг взять променять меня на какого-то… недоделанного!.. Ну хотя бы намекнули заранее, что не доверяете! Но вот так-то зачем же?..
— Да ладно тебе… — миролюбиво проворчал Выверзнев. Он сидел, закинув ногу за ногу, хмурился, курил… Много курил полковник. — Мы ж тебе за беспокойство заплатили… Какой-никакой, а навар…
— Да разве в этом дело?.. — тоненько взвыл Максим. — У меня ж ведь тоже гордость есть! Ну, видел я этого вашего… волосатого!.. Ряса — болтается! Явно чужая! Дикция — ни к чёрту! Уже в десяти шагах ни слова не разберёшь!.. А я — рясу приталил, «Вставай проклятьем» выучил… Эх, Николай Саныч! Да я его, «Проклятье» это, так бы на площади грянул, что нас бы тут же, не глядя, в НАТО приняли! С перепугу!..