— Постараюсь объяснить. Я пришел сюда потому, что бледнолицый молодой джентльмен сообщил мне, что вы и Сэмми покинули «Пучок перьев» незадолго до того, как я прибыл туда. Вы же, напротив, сказали мне, что Сэмми ушел от вас рано утром и что вскоре был убит авиабомбой на площади неподалеку отсюда.
— В моих словах не трудно убедиться, не так ли? Вы были в морге на Эльвастон-стрит и видели его.
— Понимаю… Итак, вы знали, где они настигли его. Вы отправились туда взглянуть, желая убедиться в том, что он действительно убит. Или вы хотели выяснить еще что-либо?
Она недовольно поморщилась, поняв, что в ее защите образовалась небольшая брешь, в которую я попытался проникнуть.
— Я не ходила туда. Что я там могла найти, если бы пошла?
— Вы могли поискать кое-что из того, что Сэмми имел при себе в момент гибели, кое-что, что интересовало вас всех троих.
Она взглянула на меня.
— Я вас не понимаю. И не только это, но и многое другое из того, о чем вы толкуете. Что за три личности?
— Хорошо, Джанина, я вам скажу. Мой небольшой букетик цветочков пока состоит из трех особ. Первая — это довольно симпатичная женщина около сорока лет с не то испуганными, не то удивленными голубыми глазами. Ее я буду называть «тетушка». Она претендует на роль тетки Сэмми, хотя о подобной тете я никогда и ничего не слышал от него. Второй цветочек в моем букетике — это бледнолицая хитрая крыса. Довольно хитрая бестия. Третье лицо — это вы сами. Совершенно очевидно, что между всеми вами имеется весьма прочная связь, но, я полагаю, вы попробуете утверждать, что не имеете ни малейшего понятия о других двух лицах в этой тройке.
Она внимательно слушала, а затем утомленно улыбнулась.
— Действительно, я собираюсь сказать вам именно это. Я совершенно не понимаю того, что вы говорите. Я не знаю никакого бледнолицего, хитрого человека и никакой голубоглазой леди сорока лет.
— Милая Джанина, какая же вы упорная маленькая лгунья, — сказал я спокойно.
Ее глаза сузились.
— Я не привыкла к подобным выражениям.
— Возможно, и нет, но я привык называть вещи своими именами. Сказать вам, почему я абсолютно уверен в том, что вы знаете леди сорока лет с голубыми глазами? Хотите знать это?
Она подумала и сказала неопределенно:
— Вы меня подавляете своей напористостью и самоуверенностью, и разговор с вами для меня утомителен, но я думаю, что если выслушать каждого человека до конца, то в его словах можно найти что-нибудь стоящее.
— Хорошо. Я скажу вам кое-что из этого стоящего. Можно?
— Что же… — она пожала плечами. — Если хотите…
Любопытство ее было задето, но высказать его она явно не желала.