Через некоторое время Лариса вдруг почувствовала какое-то неудобство. Ощущения были неясными: словно… ну да, словно за ней кто-то пристально наблюдает. Она резко повернула голову. Так и есть: сразу наткнулась на взгляд этого ненавистного мальчика, сына Андрея. Мальчик смотрел на нее робко-восторженно и, как только Лариса обернулась, сразу смутился, чуть ли не покраснел, и опустил глаза. Темноволосая девочка, его спутница, мирно спала у него на плече. Лариса непроизвольно передернулась, словно желая стряхнуть с себя неприятное ощущение, и снова сердито уткнулась в документы.
Может быть, именно в тот момент в голове у нее зародился некий план…
От Лиссабона до Фуншала, главного города и курорта Мадейры, всего полтора часа лету. Узкие улочки Фуншала, спрятанные в зелени садов отели, словно ласточкины гнезда, прилепившиеся к скалам, пение экзотических птиц выбивают из колеи русских туристов, впервые попавших из прозаической Москвы в этот райский уголок. Сознание отказывается воспринимать окружающую действительность как реальность. Кажется, откроешь глаза — и сразу все исчезнет… Однако через два-три дня появляется чувство, что ты всегда жил здесь, что все вокруг знакомо, и неужели где-то солнце светит не так ярко, краски не такие праздничные, а еда не такая вкусная?
Хотя «Орбита» бронировала места в четырехзвездочном отеле «Квинта да Соль», а не в пятизвездочном «Клифф Бей», там тоже было совсем неплохо: площадки для гольфа и тенниса, возможность поездить верхом, фитнес-клуб… Но, к большому Ларисиному сожалению, в «Квинте» не было специального доступа к океану, не было своего «живого» пляжа. Поэтому приходилось довольствоваться городским пляжем Фуншала. Хотя местный городской пляж — совсем не то, что при этих словах представляется бывшему советскому человеку. Здесь это чистый песок, и шезлонги, и возможность заказать любую еду, и главное — почти полное безлюдие…
Больше всего она любила состояние полного расслабления — когда глаза закрыты, кожу ласкают теплые лучи утреннего солнца, а совсем рядом слышится плеск волн, медленно набегающих одна на другую. Лариса лениво повернулась на спину и подставила солнцу лицо. Пожалуй, минут через десять-пятнадцать можно будет пойти окунуться.
Вообще-то в отеле был отличный бассейн — лидо, как их здесь называют, и цивилизованные туристы предпочитали плавать там. Две дамы среднего возраста из Ларисиной группы, Люся и Мила, — те самые, которые выглядели на тридцать пять, — проводили у бассейна все утренние часы. Не просто так, а с дальним прицелом: они уже познакомились с парочкой-другой немецких и английских бизнесменов средней руки и теперь надеялись словить добычу побогаче. Может быть, не напрасно надеялись: фигурки у милых дам были что надо, подтянутые диетой и степ-аэробикой, отполированные руками умелых массажистов, тронутые легким загаром в мягких соляриях. А уж купальники Люси и Милы стоили просто целое состояние. Такой купальник покупают не для того, чтобы в нем плавать, а исключительно как наживку, приманивающую нужных поклонников. Тех, которые с первого взгляда могут отличить вещь Валентино или Дзотто от итальянского ширпотреба, наводнившего прилавки московских магазинов. Ну а у Ларисы купальник был даже не итальянский, а скромного польского происхождения и не требовал демонстрации для оправдания цены. К тому же Лариса считала, что никакой бассейн, даже самый комфортабельный, со всевозможными устройствами и приспособлениями, не заменит настоящего, живого океана. А поклонников-бизнесменов ей и даром не надо, пусть все достанутся Люсе с Милой.