— А твои родители? Они что, вот так спокойно тебя отпустили? Не возражали, что ты едешь отдыхать вдвоем с мальчиком?
— Ого! Поначалу — еще как! Но отец у Владьки — мировой мужик, поговорил с моими и все уладил. Хотя вообще-то сложности возникли только с моим старорежимным папочкой. Мама мне доверяет и, честно говоря, правильно делает. Никаких глупостей я не натворю, я для этого слишком большая рационалистка.
Лариса улыбнулась:
— Да? Но ведь Владик, по-моему, неплохой мальчик. Прости, может, я лезу не в свое дело, но ты не предполагаешь, что ваши отношения могут перейти в нечто большее, чем просто приятельство? Если ты такая уж рационалистка.
— Да ну! — весело отмахнулась Алла. — Об этом еще рано думать.
— А тебе сколько лет, если не секрет?
— Восемнадцать. Нам обоим по восемнадцать.
— Ну, сейчас, может быть, и рано, а вот года через два-три — в самый раз.
— Года через два-три? — возмутилась Алла. — Да не раньше, чем лет через десять-двенадцать! Сначала нужно определиться с работой. Что ж, я все свои способности коту под хвост пущу? Да из меня, между прочим, классный кинолог выйдет! Кстати, на Западе давно уже сначала карьеру делают, а уж потом замуж выходят и детей рожают. И правильно, между прочим, делают. Потому что ни мужу, ни детям жена-домохозяйка не интересна.
Лариса усмехнулась, но смолчала. Однако ее усмешка не укрылась от острых Аллиных глаз.
— Что-нибудь не так? — запальчиво спросила она. — Ну скажи, разве я не права?
— Не совсем. На Западе полно жен-домохозяек, вполне любимых своими мужьями и детьми. А в Америке и Канаде это вообще очень почетное занятие.
— Ну вот пусть они там в Америке и в Канаде почетно домохозяйствуют. А мне этого мало. Я не говорю, что замуж выходить не надо, просто удачное замужество — это еще не все в жизни.
— Но многое.
— Не больше, чем друзья и работа. Что ты смеешься? Думаешь, я глупости говорю?
— Я не смеюсь.
— Нет, смеешься. И, кстати, даже если я соберусь выйти замуж, я сначала поживу годик-другой с ним — ну, с тем, за кого соберусь, — просто так, посмотрю. Будет сильно меня третировать — все, до свиданья! Мы друг другу не подходим.
— Как у тебя все просто получается…
— А чего здесь сложного? В какой-то умной книжке я читала, что любовь вообще простая вещь, только люди слишком много вокруг нее нагромоздили. Да — да, нет — нет, все ясно и понятно. По-твоему, это грубо и неромантично?
— Да нет. Просто… — по Ларисиным губам невольно поползла кривая усмешка, — просто если бы я в твоем возрасте думала так же, возможно, была бы счастливее.
Алла недоуменно посмотрела на нее. Вероятно, что-то такое было в Ларисином лице, что Алла как-то сразу остыла и от дальнейших расспросов воздержалась.