Андрюшка покраснел, даже белки глаз у него стали розовыми. Он ни разу в жизни не впадал в ярость, все это у него было не израсходовано, оттого он сейчас так заполыхал и заискрился.
— Несчастная! Убогая! Что ты придумала?! Какая заграница! Что у тебя сдвинулось в голове? Вот деревья. Побейся об них головой, может, там у тебя что встряхнется и станет на место! — Он быстро выдохся, отдышался и закончил уже тихо: — Не поедешь ты никуда, и ничего не будет.
Что-то он знал, только объяснить не мог, Оля это почувствовала. Она не сердилась на Андрюшку, ей даже было его жалко.
— Почему не будет? — спросила она. — У кого-то ведь бывает.
— Не бывает, — ответил Андрюшка, — ни у кого так не бывает.
— Почему? — Оле нужен был ответ.
— Потому что не может быть.
Встретился и чуть все не испортил. «Не бывает, не бывает». Бывает, Андрюшенька, еще и не такое бывает. По объявлениям в газете люди замуж выходят, и ничего, счастливы. Это Марианна ему голову задурила: любовь, любовь. Вот он от этой любви и назначил от себя алименты ее второму мужу. Страшно кому-нибудь такое сказать, не то что стыдно.
Шла, шла, дошла до калитки своей дачи и повернула обратно. Какое сердоликовое ожерелье?! Еще год назад Марианна подарила его на день рождения матери. И платья, если даже возьмут в комиссионку, никто там их не купит. Пусть будет как будет. Нужна ему жена, вот пусть и соображает, в чем ей появляться на приемах.
Вечером она сидела в городской квартире и ждала звонка. Позвонила Файка.
— Ну что?
— Убавь скорость, — ответила Оля, — и повесь трубку, не занимай телефон.
Файка повесила трубку, минут через двадцать раздался звонок, которого она ждала.
— Оля? Добрый вечер.
— Здравствуйте, Игорь Сергеевич.
— По телефону, Оля, легче, но не проще. Вы, наверное, не поверите, если я скажу, что мне трудно вести с вами этот разговор.
— Я вас слушаю.
— Вот видите, вам легче. Вы слушаете, а я должен сдвинуть с места словесную глыбу, задать вам вопрос, от которого сегодня страдает самолюбие, а завтра может рухнуть моя карьера.
— Задавайте.
— Мне нужно услышать от вас одно только слово: да или нет.
— Да! — крикнула Оля, но Игорь Сергеевич этого не услышал. Палец Марианны опустился на рычаг телефона.
Явились. Все трое. И этот предатель Андрюшка глядит на нее как ни в чем не бывало. Севу привезли, оторвали гения от его нетленных творений. Стипендиат. Его и Марианну она не тронет, а этот нищий меценат получит свое. Она бросилась на Андрюшку, не подумав о том, что не сможет его ударить. Удивленные Андрюшкины глаза глядели на нее не мигая, и Олин кулак замер и разжался.