Состав еды зависел от времени года. Все было расписано: ежедневная пища, скоромная и постная, а также описания чаепитий, завтрака, ужина, обеда.
Мы же нынче — кто во что горазд. Праздники смешались с буднями. Кто погонорливей, да с мошной, устраивает себе сплошные праздники.
Простоте бытия крестьян нам бы надо поучиться. В то же время мы помним колоритную фигуру хлебосольного и не умещающего свое тело в карету Петра Петровича Петуха из бессмертных гоголевских «Мертвых душ». Помните, как он изобиделся на гостя, который заявил, что он сыт, так как только что после обеда. «Что мне в вас после обеда, сударь?» — буквально взревел помещик.
А помните его присказки, когда приказчик ротозей Емельян и вор Антошка начали метать на стол разные фирменные блюда? Чуть замечал у гостя один кусок, подкладывал ему другой, приговаривая: «Без пары ни человек, ни птица не могут жить на свете». Съедал гость два, тут же подваливал ему третий, приговаривая: «Что же за число два? Бог любит троицу». Съедал гость три — он ему: «Где же бывает телега о трех колесах?
Кто же строит избу в трех углах?». На четыре у него была своя поговорка, на пять — своя.
Чичиков съел чуть не двенадцать ломтей. И подумал: «Ну теперь ничего не приберет больше хозяин». Не тут-то было: хозяин, не говоря ни слова, положил ему на тарелку хребтовую часть теленка, жаренного на вертеле.
— Вспоминаю. Чичиков взмолился: «Не взойдет!»
— Да ведь и в церкви не было места. Взошел городничий — нашлось. А ведь была такая давка, что и яблоку негде было упасть. Вы только попробуйте: этот кусок — тот же городничий.
— Согласен, классика преподнесла нам немало ярких картин обжорства, коим грешили люди во все времена. И брались они, безусловно, не с неба, не из эмпирей, а из самой жизни. Вспомните, как красочно и реалистично описал их в средневековье Ф. Рабле. Речь о юном Гаргантюа в период, когда его воспитывал учитель-схоласт. Вспомнили эти эпизоды, Иван Павлович?
— Нас всерьез учили на этой классике (не то, что сейчас), поэтому я и не забывал. Хотите, процитирую?
«НО ДУША ЕГО УЖЕ БЫЛА НА КУХНЕ»
Время Гаргантюа было распределено таким образом, что просыпался он обыкновенно между восемью и девятью часами…' Раз семь поворачивался с боку на бок, не умывался и не чистился, так как наставник считал это потерянным временем, и сразу же усаживался за стол завтракать.
На завтрак ему подавались превосходные вареные потроха, жареное мясо, отменная ветчина, чудесная жареная козлятина и в большом количестве ломтики хлеба, смоченные в супе.
После завтрака Гаргантюа направлялся в церковь, где выстаивал до 30 месс. Затем с ним персонально занимался священник. Потом он на какие-то полчаса брал в руки книгу, но «душа его была уже на кухне».