Но ход кареты замедлился, и она остановилась. Раздался скрип открываемой дверцы и неспешные шаги в мою сторону. Бежать не имело смысла, и я решила лежать до последнего.
Шаги остановились совсем рядом со мной, край простыни откинулся, и я увидела протянутую руку. Взяла ее и поднялась со снега. Князь спокойно взирал на меня, лишь его черные глаза блестели в свете звезд. Он все еще был в своем «парадном обличье».
Я наклонилась, подобрала свой не сработавший камуфляж и побрела в сторону кареты. Подойдя к дороге, не стала взбираться на нее, а бросила простыню и села, опершись спиной на склон. Подошел князь и сел рядом, немного развернувшись ко мне. Взгляд у него был странный, я бы сказала недоумевающий.
— Как вы меня заметили? — спокойно спросила я.
Он не ответил, продолжая разглядывать мое лицо, ища в нем непонятно какие ответы.
— И это все, что ты скажешь?! — наконец произнес Владислав. — А как же слезы, истерика, просьбы о пощаде, заверения, что это больше не повторится?
— А зачем?
Он усмехнулся.
— Вы не ответили на вопрос, — напомнила я.
Он немного поколебался, а потом сказал:
— Я слышу стук твоего сердца.
Вот это да! Я ожидала всего, но не такого заявления.
— Почему, когда я сейчас ехал сюда и подходил к тебе, оно колотилось, как пойманная птица, но когда ты взяла меня за руку, то тут же успокоилось?
Я на мгновение задумалась.
— Потому что я волновалась, что вы меня заметите, но когда вы меня нашли — волноваться дальше не было смысла, — ответила я серьезно и с любопытством спросила: — А вы слышите стук сердца всех людей?
— Лишь стоя очень близко к человеку, но твое слышу в любом уголке замка, — и чуть тише добавил: — И леса.
— Значит, у меня не было шанса, — вздохнула я и спохватилась: — А вы слышали его, когда я впервые появилась в лесу?
— Да. И послал проверить грогов, но ты успела уйти.
Вау! И тут до меня дошло.
— «Он узнает ее по сердцу», — процитировала я слова пророчества, глядя на князя потрясенно.
— Да, это ты.
Вот, блин!
— У меня нет никакого желания вас спасать, да я и не знаю как, — выпалила я.
— Я заметил, — усмехнулся он.
И тут у меня начал формироваться план.
— Я могу остаться у вас добровольно, не делая попыток сбежать и искренне пытаясь наладить нормальное общение, — медленно начала я.
— За всем этим слышится одно «но», — осторожно произнес князь.
— Но если не будет никаких результатов, через год вы меня отпустите.
— Зачем мне тебя отпускать, если ты единственная, кто, по пророчеству, способен растопить в лесу снег?
— Но, удерживая меня насильно, вы ничего не добьетесь. И вам это надо больше, чем мне.