Милашка (Давыдов) - страница 239

Я уже испытывал сохраненные в наследии мысли Элдара, но то был лишь фрагмент мыслей без прочих ощущений; теперь же… Желания– воплощаемые– в– действительность– паутина– реальностей– бессилие– всемогущества– точка– наблюдения– сдерживание– силы– сложности– изменения– вместо– созидания– взаимовлияние– без– взаимопересечения– множественность– одиночество– скука– игры– один– вместо– множества– удовольствие– от– ограниченности… Вот до крайности упрощенное ощущение, оставшееся у меня от этого крышесносного воспоминания о фрагменте жизни… а правильнее сказать, существования Элдара. Мне казалось, что он словно размазан по реальности. Даже не по реальности, а по реальностям… Любая мысль тут же превращалась в новую реальность, новую вероятностную ветвь. В общем-то любой поступок человека или событие тоже создает новые ветви, но мы этого не осознаем и не можем контролировать. Элдар же в большинстве случаев мог. Он был способен материализовать любую свою мысль, реализовать любую задумку, но… Это никак не влияло на существующую реальность. Он ничего не менял, лишь создавал новое и наблюдал уже за этим. Фактически все взаимодействие с реальностью ограничивалось сменами точки наблюдения за оной. Нет, он мог и влиять на реальность, но это было невероятно сложно – не потому, что не хватало сил, а, напротив, потому, что их было слишком много. При большинстве попыток что-то сделать вместо влияния на данную реальность непроизвольно получалось создание новой с ожидаемыми параметрами. Другие боги присутствовали где-то на грани сознания, иногда возникало и общение, но места в бесконечности хватало для всех, так что никаких конфликтов или чего-то подобного не случалось. Но через какой-то срок, похоже, очень большой, сознание начала заполнять скука. Боги стали общаться теснее, пытаясь развеять ее с помощью других себе подобных, а затем и себе не подобных, смертных, вселяясь в их тела и живя их жизнью. Это началось, похоже, миллионы лет назад, и первыми Сосудами были примитивные живые существа, не наделенные и крохой разума; и тут ощущения от памяти бога стали меняться. Холодный разум, похожий на паутину и столь чуждый, что я не понимал, как сумел воспринять хоть что-то из его памяти, постепенно становился более… живым, что ли. Разум, до того существовавший в чистом виде, изменялся от тесного взаимодействия с живым мозгом. Животные воздействовали на него сравнительно слабо, но когда появились люди, это стало ощущаться очень сильно. Похоже, он сам сознательно старался измениться – научившись получать от жизни удовольствие, быть живым, он стремился прочувствовать это в полной мере. Другие боги не отставали; вскоре они восприняли человеческую психологию практически в полном объеме. Точнее, занимая тела Сосудов, они действительно становились людьми, хоть и наделенными огромной магической силой, да и некоторые особенности, вроде многомерности мышления, у них сохранялись, хотя и в несколько ослабленном виде. Правда, в своем естественном, нематериальном состоянии большая часть человеческого утрачивалась, но далеко не вся. Надо же… Неужто Элдар действительно говорил искренне? Как-то не верится… Однако, насколько я сумел разобрать его память, это действительно так. Человеком, оказывается, быть намного интереснее, чем богом.