-Хорошо-хорошо, - покивала Эо, лишь бы остановить этот поток слов. – Я позвоню, но это будет, я так чувствую, поздно вечером.
Уф. Придётся что-то выкинуть и взять всё-таки часть груза у Марины, а то ведь не отстанет. И вообще обидится.
Только Эо нажала «отбой», позвонила Надя.
-Ты знаешь, что происходит с макияжем в космосе?
-Знаю, конечно! Макияж в условиях отсутствия гравитации теряет вес и начинает расползаться по лицу, в основном, вверх. Тональник и румяна ползут на веки, а тушь и тени – на лоб. Или вообще весь мэйк-ап отделяется от кожи лица и парит перед ним цветными амёбами в невесомости, привязанный мономолекулярными нитями краски.
Надя несколько секунд молчала в ступоре, потом присмотрелась к лицу Эо и облегчённо рассмеялась.
-Ты шутишь!
-Разумеется! Не знаю я, как ведёт себя макияж в космосе, не летала ведь ещё ни разу!
-А если бы и летала – ты ж не красишься!
-Вот именно.
-А тебе бы пошло! Твои светлые, раскосые, финно-угорские глаза казались бы крупнее!
-И так не маленькие!
-Да, вот ещё что – палатку для нас везёт Марина, а то моя палатка слишком большая, она все десять кило потянет.
-Ага, я уже в курсе. Ну, пока, до завтра.
Эо выключила старлайн и глубоко вздохнула. Удобная программа, ничего не скажешь, но надо всё-таки собираться. Так, спальник, пенка, джинсы, свитер, а ещё бельё, футболки…
А Кирей так и не позвонил второй раз. Перезванивать ему самой неудобно, кто их знает, как это воспримут суровые миарийские родители. Не случилось ли у него что, может быть, его вообще в полёт не отпустили?
5.
Зато сразу после Нади позвонил Гена. И разговаривал очень долго, в основном, в форме монолога. Впрочем, он всегда так. В классе его считают жутким занудой и часто требуют замолкнуть, а Эо любит его слушать, он очень интересно рассказывает о своих любимых роботах и о разных технических устройствах, в которых хорошо разбирается. И так смешно таращит круглые глаза, размахивает руками и трясёт кудрявой головой. Вообще, на самом деле он замечательный.
Одноклассники дали ему прозвище – Компьютерный Мыш. Не соответствующее, по мнению Эо. Впрочем, она даже не поняла, что имели в виду те, кто это прозвище дал – то ли странное маленькое устройство, часть старинного компьютера, из тех, какие коллекционировал Полушкин, то ли персонажа какой-то компьютерной игры. Эо звала Полушкина по имени, бабушка учила называть людей только так, как они сами того хотят, а не кличками дурацкими…