Я не видела её. Не видела, как она бросилась к Матильде. Ребекка вырвала алмаз Тик-так из рук кузины. Матильда завопила. Потребовала сию же минуту вернуть её ожерелье. Но Ребекка не слушала. Она взбежала по винтовой лестнице к площадке на галерею.
— Я должна это сделать! — крикнула она дрожащим голосом. — Всего один раз!
— Что на тебя нашло, Ребекка?! — воскликнула леди Амелия.
— Немедленно верни его, дура психованная! — взвыла Матильда.
Возможно, я всё ещё не понимала, что происходит. Все кусочки мозаики лежали передо мной, однако мне не удавалось сложить их вместе.
А вот леди Элизабет начала о чём-то догадываться:
— Послание от герцогини Тринити — что в нём говорилось, мисс Покет? Что она велела передать?
Но я так растерялась, что ничего не могла сообразить.
— Слезь сейчас же! — верещала Матильда, топая ногами. — Это мой бриллиант, не твой!
— Не могу, — мягко сказала Ребекка. Она расстегнула замочек, завела концы цепочки назад. — Это единственный способ, понимаете? Моя единственная надежда…
— Надежда на что? — спросила я.
— Послание! — рявкнула леди Элизабет, снова стукнув тростью по столу. — Что говорилось в послании, несносная девчонка?!
Мой взгляд метался между Ребеккой и старухой. Память отказывалась выдавать ответ на вопрос леди Элизабет.
— Подарок с наилучшими пожеланиями от… от… — И наконец я вспомнила: — От Уинфрид Фаррис! С наилучшими пожеланиями от Уинфрид Фаррис!
Леди Элизабет ахнула:
— О нет! Только не… не Фаррис! Господи боже мой!
Я смотрела на Ребекку. Ребекка смотрела на меня. На меня одну.
— Мне нужно снова увидеть её, — сказала она. — Снова поговорить с ней. Как ты рассказывала. Айви, передай мисс Фрост, что мне очень жаль.
И она застегнула замочек. Опустила руки. Ожерелье обвило её шею, алмаз Тик-так лёг на грудь. Он наполнился сумрачным светом. Раздалось тихое жужжание. Я уже слышала этот звук. Воздух задрожал, словно в нём заискрились невидимые разряды.
— Ребекка, нет! — закричала леди Элизабет. — Это ловушка! Кто-нибудь, остановите её!
Сумрачное свечение в глубинах алмаза вытеснил ярко-алый свет. Он ритмично вспыхивал красным и снова тускнел. Потом сияние стало жёлтым. И снова алым. Ребекка пошатнулась. Попыталась ухватиться за перила.
Жужжание усиливалось. Словно тысячи ос гудели у меня в ушах.
— Что происходит?! — завопила Матильда. — Ребекка, а ну отдай моё ожерелье!
— Сними его, Ребекка! — вскричала леди Элизабет. — Пожалуйста, сними!
Камень заполнила сияющая дымка. Ослепительно белая, такая яркая, что её свет брызнул из камня будто луч прожектора. Совершенный, как сама вечность.