Когда я обернулась, рука мисс Олвейс летела ко мне. В ней было зажато что-то блестящее, оно отразило свет свечи и на миг ослепило. Оно мчалось прямо на меня, со свистом рассекая воздух. Я и дернуться не успела. И так же внезапно рука мисс Олвейс застыла. В ней были ножницы. И они были направлены прямо мне в сердце. Что выглядело несколько пугающе.
— Мисс Олвейс?
Бедняжка казалась совершенно сбитой с толку. Тихий возглас изумления сорвался с её губ. Ножницы едва не выпали из руки.
— Что… что ты сказала?
— Осторожнее с ножницами, дорогуша, — посоветовала я, насупив брови.
Мисс Олвейс залилась краской. Опустила глаза на злополучные ножницы:
— О боже… Да, конечно. Я нашла их на письменном столе. И так торопилась передать тебе, что чуть было… Ох, Айви, умоляю, прости меня. Это всё, должно быть, от волнения.
Я взяла у неё ножницы:
— Да, дорогуша, вы ужасно впечатлительны.
— Айви, ты сказала, что примеряла ожерелье?
Я кивнула, начиная резать стежки:
— Всего на секундочку. Не вижу в этом ничего страшного. Правда, потом я потеряла сознание и очнулась только от вашего стука в дверь.
— Не… не могу поверить, — пробормотала она.
— Ой, да всё уже хорошо, — браво сказала я. — Камень, как я уже говорила, целёхонек, а обморок продолжался всего лишь минуту или две.
Мисс Олвейс натянуто улыбнулась:
— Ты не перестаёшь меня удивлять, Айви!
Покончив с самодельным швом, я сунула руку в карман, чтобы достать ожерелье. И вдруг рука мисс Олвейс, будто атакующая змея, метнулась ко мне и схватила за запястье.
— Не надо! — сказала она.
— В чём дело, дорогуша?
— В коридоре какие-то голоса! — Мисс Олвейс в тревоге покосилась на дверь.
— Наверняка пассажиры просто идут по своим делам. — Мне уже не терпелось показать алмаз мисс Олвейс — во мне теплилась надежда, что она буквально лопнет от восторга (что было бы, конечно, прискорбно, но зато какое приключение!). — Не волнуйтесь, дорогуша. Нам совершенно ничего не грозит.
Но мисс Олвейс не пожелала мне верить. Только что она аж истекала слюной, мечтая увидеть камень, а теперь отказывалась даже одним глазком взглянуть на него. Сказала, посмотрит как-нибудь в другой раз. И поспешно выпроводила меня из своей каюты, пожелав спокойной ночи.
— И вот ещё что, Айви, — напутствовала она меня, выталкивая в коридор. — Не забудь хорошенько запереть дверь. С таким бриллиантом надо соблюдать крайнюю осторожность. Воры повсюду. Ты ведь будешь осторожна, Айви?
Прежде чем я успела ответить, мисс Олвейс захлопнула дверь.
На следующий вечер, не дожидаясь ужина, я отправилась на поиски еды. Я была голодна, как никогда в жизни. И хотелось мне довольно-таки странного. Например, во мне проснулась любовь к картошке. Сырой. И капусте. Увы, всё, что мне удалось найти в опустевшей комнате для чаепития, это половина клубничного торта со взбитыми сливками и два чёрствых скона