— О да, совершенно прояснилось. — Я заправила за ухо выбившийся из косы локон. — У моей бабушки есть прекрасный дом в Белгравии. Я буду ночевать там.
— Как чудесно! — Мисс Олвейс наклонилась ближе ко мне. — А где именно? Я спрашиваю просто потому, что мне придётся уехать сразу после встречи, и я хотела бы написать тебе, пока ты в городе.
Конечно я помнила наказ мистера Бэнкса не говорить о том, где я остановилась, ни одной живой душе. Но вряд ли его опасения распространялись на несчастную мисс Олвейс. Кроме того, дом герцогини в Белгравии наверняка ужас какой шикарный. Как раз подходит на роль дома бабушки Покет. Я дала мисс Олвейс адрес. Она лихорадочно настрочила его в своей записной книжке. Закрыла книжку. Открыла снова. Зачитала адрес вслух, чтобы я подтвердила, что всё правильно. Снова спросила о моих планах: точно ли я собираюсь ночевать в Белгравии?
Бедная мисс Олвейс — она полностью подпала под власть моего обаяния. Так трогательно! Но мне не терпелось отправиться дальше. Мы обнялись на прощанье и расстались. Мисс Олвейс обещала написать мне тем же вечером, а я обещала прочесть её послание, как только будет время.
Незадолго до трёх часов я подошла к дому в Белгравии, и меня сразу же затащила в дом экономка по имени миссис Вэнс (краснолицая беззубая толстуха). Едва дверь за нами закрылась, экономка тут же скрылась на кухне, чтобы выкурить трубочку. Горацио Бэнкс ждал меня в гостиной. На нём был всё тот же тёмный костюм и цилиндр. Он подробно расспросил меня о том, что я делала с тех пор, как мы расстались, и, похоже, особенно заинтересовался встречей с мисс Олвейс.
— Я хотел бы познакомиться с этой вашей подругой, — мрачно сказал он.
Я пожала плечами:
— Зачем, дорогуша? Уверена, вы покажетесь ей неимоверно скучным.
Далее мистер Бэнкс запретил мне выходить из дома. Это опасно, заявил он. Так опасно, что он решил лично проводить меня на вокзал и посадить на поезд до Саффолка.
Что самое неприятное — этот грубый старый законник велел мне написать письмо леди Амелии (маме Матильды) и сообщить, что я везу её дочери подарок от герцогини Тринити. Так положено, сказал он. Как будто меня требовалось учить хорошим манерам! Когда письмо было готово, он направился в кабинет герцогини, чтобы уладить какие-то юридические дела, но прежде наказал мне оставаться в гостиной и читать книгу. Разумеется, я обещала, что буду читать.
Оставшись наконец в одиночестве, я отправилась исследовать дом герцогини.
Он оказался старый. Пыльный. Битком набитый старомодной мебелью. Поблёкшие ковры. Безвкусные старинные вещицы. Даже картины на стенах были унылыми и безжизненными. У герцогини оказался отвратительный вкус.