— Твоя мама умерла?
Ребекка кивнула:
— Прошлым летом. Сердце.
— Ой, мне так жаль, дорогуша.
— Отец завёл себе другую семью в Италии, — тихо-тихо проговорила Ребекка. — Поэтому мы с мамой были вдвоём.
— А теперь, когда её не стало, родственники обращаются с тобой ужасно жестоко, да? — спросила я с надеждой. — Бьют, запирают в подвале, морят голодом?
Она долго молчала. Потом сказала, глядя в окно:
— Большую часть времени они меня просто не замечают. А когда замечают, им делается неловко. Они считают, что я странная. — Она пытливо посмотрела на меня: — А как ты думаешь, Айви, — я странная?
— Ты, конечно, не красавица, — сказала я, проявив умопомрачительное чувство такта, — и выглядишь несколько чудаковатой. Но мне ты очень понравилась. Кроме того, тебя жестоко пытают, а это страсть как интересно!
Ребекка снова уставилась на свою коробочку.
— Что это у тебя? — спросила я.
Вопрос, похоже, застал её врасплох. Она нервно сглотнула:
— Ничего. В смысле ничего особенного.
— А можно я сама решу, особенное оно или нет? Ну пожалуйста, дорогуша! Я умираю от любопытства!
Ребекка нахмурилась. На лице у неё промелькнул лёгкий ужас. Потом она сказала:
— Поверь мне, Айви, ты будешь разочарована. Просто маленькая покупка, которую я сделала в Лондоне. Ужасно скучная.
Я вздохнула:
— Я не отстану от тебя, дорогуша. Буду спрашивать, пока ты не свихнёшься!
На веснушчатом лице Ребекки отразилось безграничное смирение с судьбой. Она с нежностью обхватила коробочку руками:
— Ну ладно. Это подарок Матильде на день рождения. Да, только и всего — просто маленький подарок. Несколько лент для волос и пояс. Матильда наверняка скажет, что это ужасно скучно. Вот видишь, и правда ничего интересного.
Но я не поверила ни единому её слову.
Мы стояли у станции с нашими сумками у ног и ждали, когда приедет экипаж и умчит нас в Баттерфилд-парк. В искусстве ожидания мне нет равных. Однажды я ждала чуда. Ждать пришлось целых семь с половиной недель. Но я не сдавалась.
Однако в тот день я устала. К тому же начинало темнеть.
— В письме леди Амелии не было сказано, что она пришлёт за нами повозку, — призналась я. — Просто я думала, если уж меня с радостью ждут…
— Не удивляйся, Айви, — сказала Ребекка, по-прежнему неотрывно глядя на свою коробочку. — Уверена, тётя хотела послать повозку. Но в Баттерфилд-парке так легко забыть о ком-то — если только этот кто-то не Матильда.
— У тебя ещё остался торт, дорогуша? — поинтересовалась я.
— Ты съела последний кусок двадцать минут назад, — вздохнула Ребекка. — Придётся идти пешком. Надеюсь, ты привыкла к долгим прогулкам.