— Вы мертвы, — сказала я. — Так почему бы вам не уплыть в потусторонний мир, или не воспарить, или что там ещё делают мёртвые толстухи?
— Я жду, — был ответ.
— Чего?
Герцогиня снова улыбнулась:
— Бала. Я должна убедиться, что ты выполнишь мои указания.
Я посмотрела на жуткое пятно у неё на груди и спросила о том, что не давало мне покоя с самого отъезда из Франции:
— Кто вас убил?
— Отличный вопрос! — воскликнул призрак. — К сожалению, когда пришёл убийца, я как раз задремала.
— Но зачем понадобилось вас убивать? — спросила я, теряя терпение. — Уж это-то вы должны знать.
— Ты и сама знаешь, дитя, — промурлыкала герцогиня.
— Чтобы завладеть алмазом Тик-так?
— Правильно, — прошипело привидение. — Думай только о том, что ты мне обещала. Забудь, что ты видела в камне. Ты уже не та малышка.
Невыносимая тоска и грусть вдруг навалились на меня. Схватили за горло. Тяжким бременем легли на плечи.
Я покачала головой:
— Не понимаю. Кто была та женщина в жёлтом капоре? Моя мать?
— У тебя нет матери, — заявила призрачная герцогиня, и в её волосах вдруг заискрилась звёздная пыль. — Только я могу подарить тебе новую жизнь. Не доверяй никому в этом зловещем доме теней. Следи, чтобы никто не украл камень. Присматривай за ним. Но не заглядывай в него в поисках ответов. Не делай этого, дитя!
Меня била дрожь. Я тряслась, будто крольчонок в метель. И ненавидела эту дрожь. Ненавидела герцогиню.
Я закрыла глаза:
— Почему это я не должна в него смотреть? Мне нужны ответы, — слышите, вы, мерзкий потусторонний комок жира?! — и я эти ответы получу! — Моё сердце вдруг наполнилось отвагой. Потому-то я и добавила: — Может, я даже оставлю камень при себе, пока он не расскажет мне всё. И вы не сможете мне помешать. Вы же мертвы!
И тут я услышала это… Воздух наполнился мелкой дрожью. Я открыла глаза и увидела, как герцогиня, это порождение мрака и гибели, взлетела со стула. В её полете не было изящества. Одна только ярость. Стол опрокинулся. Стул отлетел к стене. Призрак мчался ко мне, завывая, пылая будто зимний рассвет. Залитая кровью сорочка, орудие гнева и возмездия, реяла на ветру.
Ещё мгновение — и привидение поглотит меня.
Не помню, чтобы я бросалась наутёк. Но, должно быть, так и случилось, потому что я вдруг обнаружила, что схватилась за ручку и распахнула дверь. Я не оглядывалась. Бежала и бежала. Пока не налетела на что-то. Точнее, на кого-то. Мы столкнулись, будто два поезда на полном ходу. Я вскрикнула. Она промолчала. Я заморгала и вгляделась в её в лицо.
Она, похоже, совершенно растерялась:
— Господи, Айви, что случилось?