Так прошёл час; то и дело принималась я расталкивать спящего, но всё было напрасно; и не знала я, что делать, кроме как дожидаться пробуждения незнакомца; ибо не ведала я дороги к замку; более того, хотя спутник мой и был рыцарем, и притом при оружии, боялась я покинуть его одного и без охраны; засим я осталась.
Но вот случилось нечто новое. Показалось мне, будто слышу я бряцание меча и доспехов; а зелёная дорога поворачивала так, что мыс леса в сотне ярдов к северу скрывал прогалину от моего взора, и можно было к нам подъехать на расстояние достаточно близкое, оставаясь невидимым, ежели двигаться по другую сторону реки. Засим я проворно вскочила на ноги, и натянула лук, и взяла в руки стрелу, и едва проделала это, как из-за помянутого мыса появился всадник. Он был во всеоружии, в алом сюрко, и восседал верхом на огромном и лоснящемся гнедом коне. Не спуская с незнакомца глаз, я старалась растолкать спящего ногой и кричала ему: «Просыпайся!» – но рыцарь в чёрном едва пошевелился и пробормотал что-то бессмысленное.
Заметив нас, чужак натянул на мгновение поводья, а затем направился было в мою сторону, но я вложила стрелу в тетиву, и нацелилась в него, и крикнула ему остановиться. Тут услышала я, как рыцарь в алом хрипло расхохотался во всё горло и закричал: «Нет, это ты постой, пригожая охотница, а я уж не побоюсь твоих стрел, лишь бы до тебя добраться. Но с чего бы вон тот лежебока, что разлёгся у твоих ног, не поднимется и не бросит мне вызова, раз уж он твой полюбовник? Или он мёртв?» Голос незнакомца звучал резко и гулко, и я ужасно его испугалась; и страх, равно как и мужество, заставили меня спустить тетиву, не мешкая долее; и, несомненно, страх тому виною, что стрела пролетела в дюйме или около того от правого плеча всадника. Снова услышала я его хриплый смех и увидела, как наклонился он вперёд и дал шпоры коню; я понимала, что другую стрелу достать не успею, засим подобрала я юбки и бросилась бежать сломя голову; но, несмотря на то, что весьма проворна я, меня это не спасло, ибо платье затрудняло движения, и, кроме того, сбитая с толку, не знала я, куда направиться, ибо ведала, что в воде конь меня нагонит.
Засим всадник поравнялся со мною в мгновение ока, и протянул руку, и ухватил меня за волосы, и притянул к себе, одновременно останавливая коня. Тут он снова расхохотался и молвил: «Воистину, раскрасневшаяся да растрёпанная, беглянка не так пригожа; ну да это дело поправимое; но, клянусь Алым Петром! – что у девчонки за ножки!» Затем он отпустил меня и спешился, и, толкая меня перед собою, двинулся к моему спутнику, по-прежнему погружённому в непробудный сон. Оказавшись подле спящего, Красный Рыцарь склонился надо мною и уставился мне в лицо; и разглядела я, сколь он огромен, и ещё заметила огненно-рыжую прядь, что выбилась из-под шлема. Зелёные глаза незнакомца свирепо глядели из-под кустистых рыжих бровей; всем видом своим наводил он ужас.