«Ты меня ненавидишь?» – вопросила Заряночка.
Отозвалась Атра: «Горды слова твои; но нет, не испытываю я к тебе ненависти. Даже теперь, держа хвастливую речь, я думала: «Когда погибнет он, как подобает доблестному рыцарю, тогда, как только жизнь начнётся заново, мы с Заряночкой опять станем подругами и сёстрами и часто станем беседовать промеж себя и вспоминать его и о том, как он был добр и как любил нас». Горе мне! – так представлялось мне, пока сидел он здесь рядом со мною, и видела я его и думала о том, сколь он добр; тогда мнилось мне, будто смогу я отказаться от него; но теперь, когда его нет и я его не вижу, ясно мне, что стала я для него чужой и ничто нас не связывает, и призываю я назад слова свои и мысли, и говорю: «О, хоть бы он выжил!» И впрямь счастливая ты женщина, ибо погибнет ли он, или вернётся живым, твой удел – радоваться!»
Молвила Заряночка: «Вот теперь ты меня ненавидишь, и мы – враги, так?»
Атра не ответила и помолчала немного, а затем промолвила: «Горько это и больно, и не знаю я, где искать помощи. Несколько раз видела я на стене церкви миноритов* в Гринфорде чудную картину, что изображает обитель Блаженных Душ: гуляют избранные по лугам Рая, все облачены в сходные одежды – и мужи, и жены; головы их увенчаны цветами, а ноги босы, ибо ступают они по мягкой траве и цветам; рука об руку идут они: гнев остался в прошлом, и все желания обратились в светлую любовь-доброту, и боль прощения позабыта. А под картиной написано:
Власть утратили навеки зимний хлад и лета грозы,
Нескончаемые вёсны дарит цвет бессмертной розы.
О, кабы могла я, кабы могла на это надеяться! О, кабы пришли эти дни и утихло бы горе! Вот говорю я, и надежда пробуждается; но вот слово сказано, и остаётся желание, надежды лишённое». И Атра склонила голову и горько зарыдала; и припомнила Заряночка, как добра была к ней в прошлом дама в чёрном, и тоже заплакала, от жалости к ней.
Спустя какое-то время Атра подняла голову и сказала так: «Заряночка, я не испытываю к тебе ненависти; и врагам такие вещи не говорят. Более того, попрошу я тебя об одной услуге. Ежели наступит такое время, когда сможешь ты что-то для меня сделать, ты сама это поймёшь, надо думать, так что мне говорить не придётся. В тот день и час я велю тебе вспомнить о том, как некогда стояли мы вместе у подножия лестницы в Башне Рыданий на Острове Непрошеного Изобилия, ты – обнажённая, перепуганная и дрожащая; вспомни и о том, что я совершила для тебя в ту пору, дабы помочь тебе, и спасти тебя, и утешить. А обратившись мыслями к прошлому, сделай для меня, что сможешь. Пообещаешь ли?»