В 11 вечера Ривера отложил свой детектив, уверенный, что разгадал интригу, и помог Моррисону добраться до квартиры — непростое дело, учитывая состояние, в котором, как всегда, вернулся домой этот пьянчуга. Пришлось провожать его в спальню, помогать разуться, укладывать в постель. И торопиться обратно на рабочее место.
В полночь Ривера запер входную дверь на засов, положил в карман служебный мобильный телефон, по которому жильцы могли вызвать его в любой момент, и поспешил на служебную лестницу. Тяжело дыша, он поднялся на шестой этаж и, вытирая лоб, осторожно проскользнул в оставленную незапертой служебную дверь.
Мадам Коллинз ждала его в кухне, с бокалом бордо в руке.
— Ты голоден? — спросила она. — Уверена, ты не успел поужинать.
— Съел сэндвич, уходя из дому, но не отказался бы от стакана воды, — ответил он, целуя ее в лоб. — Ох уж эти лестницы, как у меня болят от них ноги!
Миссис Коллинз налила большой стакан воды, села к нему на колени, положила голову на плечо.
— Идем в постель, — прошептала она. — Я тебя заждалась.
Ривера разделся в ванной, где его ждала новая, выстиранная и выглаженная пижама, сложенная на мраморной раковине. Надев пижаму, он нырнул в постель, к миссис Коллинз.
— Какая чудесная! — похвалил он пижаму. — Ты это напрасно…
— Я заглянула в «Барниз». Не сомневалась, что тебе подойдет.
— Можно подумать, что ее сшили по мерке, — восхитился Ривера, любуясь сначала одной штаниной, потом другой.
Он залез под одеяло, поставил будильник на пять утра и выключил ночник.
— Как она? — спросила шепотом миссис Коллинз.
— Спокойна, почти в хорошем настроении. Врачи опять изменили ей дозировку. Меня она приняла за маляра, красящего коридор, и похвалила за работу. Помнит, что когда-то любила голубой цвет.
— А твоя книга? Ты догадался, кто преступник?
— То ли медсестра, то ли горничная. Не исключено, что они сообщницы. Завтра все узнаю.
Ривера прильнул к миссис Коллинз, закрыл глаза и уснул.
Иногда Хлоя просыпалась среди ночи от фантомных болей в ногах. Но в этот раз не они мешали ей уснуть. Сидя в постели, она репетировала текст, сопровождая реплики персонажей романа оживленными жестами и мимикой.
Вернувшись к началу главы, она попробовала говорить басом, изображая голос Антона, молодого конюха, который по сюжету попытается отравить девушку, к которой неравнодушен. Хлоя даже выпятила грудь, как молодой петушок. Когда девушка оседлала лошадь и помчалась галопом, Хлоя захлопнула книгу и бросила ее на кровать. Откинув одеяло, она перелезла в кресло и подъехала к окну. Улицы за окном розовели: приближался рассвет. Мужчина выгуливал собачку, женщина прошла мимо него и ускорила шаг. Такси высадило парочку в вечерних нарядах…