— Нет.
— Можно, я здесь немного посплю? Я тебе не помешаю, правда!
Сэм озабоченно посмотрел на Санджая.
— Оглядись и скажи, есть ли в этом помещении хоть что-нибудь, позволяющее принять его за гостиничный номер. Ну вот! Дело в том, что мой офис — не дом терпимости, а еще, если ты запамятовал, у меня есть босс! Рабочий день окончен, так что возвращайся домой — ну, или где там ночуешь…
— Раз так, я подыщу другое место, — пробормотал Санджай и ушел, пошатываясь от усталости, под укоризненным взглядом Сэма.
У него оставался один час до начала новой смены — ровно столько, чтобы успеть вернуться в Испанский Гарлем, принять душ и переодеться. Но встречаться с Лали, а тем более говорить с ней у него не было сил. Он прошел пешком два квартала, доплелся до Вашингтон-сквер-парка и растянулся на первой же скамейке.
Услышав характерный шорох, Санджай открыл глаза и увидел, как кресло Хлои поворачивает за угол аллеи. Он поскреб себе щеку, провел рукой по груди и нащупал листок бумаги. Там было написано: «Юмор — важнейшее качество. Мне очень нравится ваша идея».
Санджай спрятал записку в карман и побежал в сторону Пятой авеню. Увидев в витрине свое отражение, он забеспокоился, прилично ли выглядит. Субъект, спящий на скамейке, весь помятый, мягко говоря, малоаппетитное зрелище. Он не воспользовался парадным входом, а вошел в дом со служебного, чтобы, натянув форму, предстать перед Дипаком.
— Где твоя фуражка? — нахмурился дядя.
— Извините, забыл…
— Хотелось бы знать, где и при каких обстоятельствах… Пока что надень мою. Кажется, принять душ ты тоже забыл.
Ночь принесла покой. Санджай дожидался возвращения домой последнего жильца. Моррисон вошел в холл, сильно раскачиваясь, потом попятился и совершил разворот под козырьком. Санджай бросился ему на выручку, когда он уже собрался переходить на другую сторону улицы.
— Любите Гайдна? — спросил его Моррисон, икнув.
— Я его не знаю.
— Это какой-то ужас! Дерьмовое исполнение, если вам интересно мое мнение! Где это видано, чтобы контрабасист корчил гримасу при каждом движении смычка? Выпьем? Я знаю здесь рядом прелестный бар…
— Ваш лучше лечь спать, если, конечно, не возражаете.
— Молодой человек, это недоразумение, я никогда не ложусь. И вообще, я вас не знаю, кто вы такой? — спросил он, пока Санджай решительно вел его к лифту.
— Ваш ночной лифтер.
— В этом проклятом здании творится нечто непонятное. Мне объяснили, что поставят кнопки. Заметьте, никто не уточнил, на которую из них мне жать.
Санджай задвинул решетку и налег на рычаг. Кабина поехала вверх, а Моррисон сполз по стенке вниз.