Отец крепко обхватил Костю за плечи.
- Ты знаешь, какой сегодня день? - тихо спросил он. - Сегодня ведь десятое июня… Десятое июня! - повторил он.
Костя наморщил лоб - десятое июня!.. Ну конечно же, он знает, он не забыл этот день! Сегодня день рождения мамы. Сколько он себя помнил, в этот день к ним всегда приходили гости и мама надевала свое лучшее платье…
- Хорошо, что ты помнишь, - сказал отец. - Этот день нельзя забывать…
Когда Костя вспоминал мать, он всегда одновременно думал и об отце и о себе. Как будто все они трое были одним существом… Вот мать, надев отцовскую ушанку и ватные брюки, мчится на лыжах по искрящемуся снегу. Костя едва поспевает за ней на своих маленьких востроносых лыжах. А отец уже давно обогнал их и вырвался далеко вперед. Вот он уже на вершине холма и теперь несется им навстречу, поднимая вихри снежной пыли…
Под тяжестью отцовской руки Костины плечи опускаются, он весь приникает к отцу.
- Трудно мне здесь, - прервал отец Костины мысли. - На севере все как-то по-другому…
«Конечно, по-другому, - подумал Костя. - Ведь там с нами была мама!» Но это он вслух не сказал, а заговорил о другом.
- Папа, а папа, - спросил он. - Могла тогда война начаться?
- Как бы сказать тебе? Попугать хотели, конечно. Но нас не очень-то запугаешь.
- А почему ты хотел меня в Ереван отослать?.. Разве я струсил?..
- Нет, ты не струсил! Ты храбрый мальчик! Но это было слишком опасно…
- Они могли стрелять?
- На границе всякое случается.
- И убили бы нас?
Отец грустно усмехнулся:
- В тот день я видел одного из тех, кто очень этого хочет…
- Мак-Грегори?
Отец снял руку с Костиного плеча:
- Где ты слышал это имя?
- Ты сам назвал его полковнику.
- Ах ты, негодник! Значит, подслушивал, хитрец?!
- Да нет же, так получилось… Мы прятались за деревом, боялись, что нас отправят в Ереван, а ты разговаривал с полковником.
Отец облегченно вздохнул.
- У тебя, однако, острый слух!.. Ну ладно, поговорили, а теперь пора спать.
Утром на заставе появился новый человек. Когда Костя и Самвел бежали завтракать на кухню к повару Яремчуку, они вдруг у крыльца дома увидели девушку лет двадцати. Одетая в белую кофточку и синюю юбку, она была похожа на старшую пионервожатую из их интерната, не хватало только красного галстука.
Девушка оживленно разговаривала с капитаном. Рядом на крыльце стоял ее чемодан, небольшой и, наверно, очень легкий.
- Ну что ж, будьте нашей гостьей, - сказал капитан и приказал дежурному отнести чемодан девушки в канцелярию.
Когда ребята возвращались после завтрака, они снова увидели девушку. Она сидела в беседке за столом, подперев рукой подбородок.