Два года назад на позапрошлое Рождество мальчику подарили этот самый бронзовый подсвечник в виде рождественского эльфа, держащего на голове свечку. Тогда как раз выдалась мода на подсвечники в форме фигурок различных сказочных персонажей. Это изделие явно не задалось. Честно говоря, я сильно подозреваю, что, когда мастер над ним работал, он был конкретно навеселе. Уши уродца вышли длинными и встопорщенными, как у осла, вся фигура получилась какой-то скособоченной, а выражение лица - ещё более придурковатым, чем даже у Элвина. Но самому Элвину почему-то ужасно понравился этот "весёлый эльф". Кстати, странное же у вас, людей, представление о внешности эльфов... Мальчик так долго упрашивал Итана подарить ему подсвечник, что тот в итоге не выдержал и поддался на уговоры.
С тех пор Элвин беседовал со "Светиком", как он называл своего нового друга, когда ему больше не с кем было пообщаться, то есть практически каждый вечер. Всякий раз перед сном после трудового дня он зажигал установленную на голове эльфа свечу и увлечённо пересказывал ему новости, делился своими радостями и печалями. Когда я впервые случайно наткнулся на это Окно, меня очень насмешила столь странная привычка. Вы только вдумайтесь: парень разговаривает с подсвечником! Когда же я лучше узнал историю Элвина, мне стало его жаль. Постепенно я привязался к мальчику. Теперь я и сам часто навещал знакомое Окно, чтобы, пусть и молча, посочувствовать ему. Я действительно стал тем самым Светиком, к которому он обращал свои послания. Пусть никто об этом и не догадывался, но у Элвина и в самом деле был друг, которого ему так не хватало.
- А ещё скоро дядя должен меня проведать! - продолжал Элвин взволнованно. - Он ведь обещал, что в этот раз обязательно навестит меня на день рождения. С моего дня рождения уже целых полтора месяца прошло, значит, скоро он точно объявится!
Подсвечник стоял на небольшой квадратной тумбочке, в которой полагалось хранить личные вещи сотрудника. Сам Элвин лежал рядом, на нижнем ярусе стандартной двухъярусной кровати, на каких спали все фабричные. Его круглое лицо с застывшим на нём мечтательным выражением высовывалось из-под клетчатого светло-коричневого одеяла. Голубые глаза сияли задумчивым блеском. Внезапно сверху из темноты, до которой не доходило зарево свечи, раздался голос верхнего соседа:
- Чёрт! Мало того, что меня утром мышь на час раньше разбудила, так теперь ещё этот недоумок опять со своим вислоухом болтает, спать не даёт!
- Сам кривой, так ещё и дружка себе такого же нашёл, - донёсся голос с другой кровати.