— Мне не приходится с этим справляться, мои клиенты неоднократно убеждают меня в том, что это правильное решение. Я приношу им избавление, просто исполняю их волю. И мне хватает мужества это сделать. Сумел бы ты убить свою безнадёжно больную мать?
— Нет, — покачал он головой и скривился, — до такой степени человеколюбия мне никогда не дойти. Я просто люблю деньги. К тому же у меня была скверная учительница, насколько я понял. А у тебя, видимо, это в крови.
— В крови?
— Да, я обещал тебе рассказать, я расскажу.
Официантка принесла вино. Вайс пригубил бордовую жидкость и согласно кивнул. Попросил ведёрко со льдом.
— Ненавижу тёплое вино, — улыбнулся он приветливой девушке, когда она исполнила его просьбу. И сальный взгляд, которым он проводил аппетитные формы официантки, заставил Генку усмехнуться.
— В общем, давай мы выпьем за твою семью, — поднял он свой бокал.
— Хорошо, давай помянем, — откинулась она на спинку со своим вином, — ведь, насколько мне известно, они все умерли.
— Возможно, — кивнул Вайс, сделав глоток. — Ты же знаешь, что твоя мать родилась в Англии?
— Да, так же как твоя, мать её была англичанка, а отец русский. Мне сказали, что она умерла очень давно. Моей маме было десять лет, когда отец привёз её в Россию.
— А ты знаешь кем был этот твой дед?
— Врачом? Бабушка говорила, он был талантливым специалистом.
— Клиническим фармакологом. Ты и этого не знала?
— Моей маме было девятнадцать, когда он умер. А мне пять, когда умерла мама. Кто ещё мог мне это рассказать? Только бабушка. Но с их семьёй она породнилась уже после его смерти.
— Это она тебе так сказала? — скривился Вайс.
— Как мне надоели твои ужимки, — вздохнула Генка. — Рассказывай!
— Твой дед, Роман Шахов, в общем, это он организовал сообщество врачей, выступающих за законное использование эвтаназии. Его поддержали, в Парламент был вынесен законопроект, который одобрил даже бывший архиепископ Кентерберийский, хотя англиканская церковь категорически против легализации «права на смерть». Но законопроект не был принят, и твой дед был вынужден покинуть страну вместе с малолетней дочерью.
Официантка принесла закуски. Вайс отклонился, давая ей возможность поставить на стол тарелки, но не замолчал.
— В России он тоже нашёл сторонников своей точки зрения, но здесь уже он пошёл другим путём и создал закрытую организацию, которая не боролась с системой, а просто исполняла последнюю волю умирающих. И твоя бабка, Лидия Мендринос стала его правой рукой. И Александра Львовна тоже стала членом их команды.
Генка молча моргала, пытаясь уложить эту информацию в своей голове. Она даже не знала, что спросить. К счастью, после бокала вина Вайсу и не требовались наводящие вопросы.